Книга Короткого Солнца

Некоторые люди, которые читают это, возможно, не разбираются в лодках, поэтому я собираюсь сказать здесь, что они все разные. Две примерно одинаковых по размеру и внешнему виду иногда ведут себя примерно одинаково, но они никогда не бывают абсолютно одинаковыми. «Самру»[156], то есть большая речная лодка, на которой мы плыли, была подвержена бортовой качке, и когда я стоял на ее высоких частях, меня действительно сильно качало, словно я взбирался на мачту обычной лодки.

Наша лодка больше походила на колыбель. Баюкать ребенка — это не то же самое, что просто раскачивать. Баюканье более плавное и нежное, но мне всегда казалось, что оно будет продолжаться до тех пор, пока лодка не перевернется. И еще наша лодка страдала килевой качкой — она была всего на четверть больше в длину, чем в ширину.

Как бы то ни было, я сел, но было так темно, что я почти ничего не видел. Я спросил человека, который держал меня за плечо, кто он такой, и он сказал: «Джугану», что заставило меня вскочить.

Как раз в этот момент появился белый свет, который осветил все вокруг, и я увидел Отца, стоящего на бушприте и держащего свет в руке. Его птица сидела у него на плече, и девушка, которую он назвал Сциллой, тоже стояла на бушприте, даже дальше, чем он сам.

Потом он закрыл ладонь, и свет исчез, и все стало черным, как в пещере. Я слышал, как вахтенные что-то спрашивали друг у друга. Потом я узнал, что они в основном спали на палубе. Еще я слышал шаги, но не обратил на них особого внимания.

Я неуверенно пошел вперед, боясь наткнуться на мачту или что-нибудь похуже. Я даже не был уверен, что у этой лодки есть поручни по всему периметру, потому что у нашей вообще не было никаких, и я боялся упасть. И вот, пока я обо всем этом беспокоился, я столкнулся с кем-то невысоким, волосатым и твердым, как камень. Я сразу понял, кто это и насколько он опасен, и поэтому очень быстро сказал:

— Бэбби! Это я, Копыто.

И тут произошло нечто такое, что удивило меня не меньше, чем все, что я видел на Витке красного солнца, за исключением того, что произошло в самом конце. Потому что Бэбби обнял меня, крепко сжал, сказав «Ух! Ух! Ух!», и поднял меня в воздух. Руки Бэбби были короче моих, но толще моих ног, и он был самым сильным человеком, которого я когда-либо встречал.

Примерно в это время подошел помощник капитана, и Бэбби опустил меня на палубу. У помощника был фонарь, и он какое-то время подержал его у меня перед носом, потом перед Бэбби, а потом перед Джугану. Никому из них это не понравилось. Как и мне самому. Через некоторое время я решил, что он ищет Отца, но помощник, вероятно, был внизу, в середине лодки, когда Отец поднял свой свет, поэтому и не увидел его.

Я боялся, что, если скажу помощнику, где Отец, он сбросит его в воду. Поэтому я спросил:

— Неприятности? Если вам нужна помощь, мы поможем.

Всех этих людей было трудно понять из-за того, как они разговаривали, и он был одним из самых трудных. Он что-то сказал, и мне пришлось заставить его повторить это еще два или три раза, прежде чем я понял, что именно: «В' слин'». — Он все время так говорил, но я не собираюсь записывать его слова в точности. Во всяком случае, не все.

— Мы вернулись, — сказал ему Джугану.

— Куд' слин'? — хотел он знать.

Я притворился, что и этого не понял, и сказал:

— Ты ищешь Отца, не так ли? Разве не поэтому ты светил своим фонарем нам в лицо?

Он согласился.

— Отец нанял эту лодку. Он захочет полный отчет. Где мы?

— Полдня пути от дельты. Где он?

— Сколько сейчас времени? Сколько еще осталось до утра?

— Чуть.

К тому времени я уже достаточно хорошо разглядел его лицо и понял, что это не тот человек, которому отец дал золото.

— Ты не капитан, — сказал я. — А где же он?

— Дрых'.

— Приведи его сюда. Отец наверняка захочет его увидеть.

Помощник начал спорить, и я сказал:

— Приведи его немедленно!

Тогда он замахнулся на меня. Я пригнулся, а Бэбби схватил его за руку и швырнул на палубу так быстро и сильно, что он с таким же успехом мог бы быть куклой для девочки. Фонарь упал и погас.

Отец, должно быть, услышал шум, и сразу появился, словно прилетел. Он раскрыл ладонь, чтобы выпустить немного света. Бэбби сидел на помощнике и держал его обе руки в одной из своих ладоней. Его руки были намного больше, чем дома, но у него все еще были очень толстые ногти и два здоровенных пальца на каждой руке. Отец заставил его слезть и велел помощнику сесть. Это был крупный, сильный мужчина с одним из тех лиц, которые сплошь состоят из щек и подбородка.

— Я сожалею, что ты пострадал, если действительно пострадал, — сказал Отец. — Бэбби иногда слишком быстро обижается. Я это прекрасно понимаю.

Бэбби указал на свой рот: «Ух-ух-ух». — Я решил, что он хочет, чтобы Отец изменил его и он мог бы говорить, но я не думал, что Отец сможет это сделать. Но отец сразу понял, чего он хочет. Он дал Бэбби большой изогнутый нож с обоюдоострым клинком, а затем еще один точно такой же, сказав ему, что он должен быть осторожен в обращении с ними.