Книга крови

– Наверное, именно этим мы, экслибры, и отличаемся от людей, – хрипло прошептал Ментана. – Мы всегда остаёмся такими… какими мы… были написаны. – На мгновение его взгляд помутнел, но потом снова прояснился. – Сопротивление… бесполезно.

Вероятно, если бы в распоряжении Ментаны было достаточно времени, он мог исцелить себя сам, но в данный момент он казался совершенно беспомощным.

Перебравшись через трещину в полу, Фурия пробралась к Изиде. Экслибра застонала, но жестом дала понять, что не слишком пострадала и у неё всё в порядке.

– А Дункан? – Фурия обеспокоенно обернулась к библиоманту, который распростёрся на полу в нескольких шагах от них.

Лицо Дункана было в крови, одежда тоже, взгляд был мутным, но, несомненно, он тоже был жив.

– Ну почему-у… мы угодили не в винный погреб? – простонал он. – Мне срочно требуется чего-нибудь выпить…

Фурия хотела было ответить на его шутку, когда у неё за спиной раздался крик Джима:

– Кэт, нет!

В следующую секунду прогремел выстрел, от которого полуразрушенный подвал вновь сотрясся. Из щелей в потолке посыпались струйки пыли, в ушах у Фурии зазвенело. Оглушённая, она быстро обернулась.

Кэт стояла возле Ментаны. Её револьвер всё ещё был направлен в его голову, а в груди герцога, как в замедленной съёмке, распадались кусочки уже расщеплённой страницы. Страница мигнула в последний раз неверным светом, затем страничное сердце погасло. Библиомантическая аура Ментаны перестала существовать.

Кэт не обернулась, когда Джим и Фурия наконец добрались до неё.

– Он хотел напасть на нас! – прошептала она, не поднимая глаз.

«Возможно, так и было», – подумала Фурия, словно загипнотизированная рассматривая круглую дырку от пули во лбу экслибра Зибенштерна. Он был слишком слаб, чтобы отразить выстрел.

«Сопротивление бесполезно» – вспомнились его последние слова.

Фурия бережно взяла оружие из рук Кэт и передала его Джиму, потом обняла подругу за плечи и сквозь пылевую завесу повела её наверх, на свежий воздух.

Глава шестнадцатая

Чтобы отнести Изиду наверх, пришлось вызвать в подвал двух экслибров. Ещё на разрушенной лестнице она закрыла глаза. Теперь экслибра лежала в постели, впав в глубокий живительный сон, и не похоже было, чтобы она собиралась приходить в себя в ближайшее время. Её силы должны были восстановиться только через несколько дней, однако в это время остальные вынуждены были справляться со своими проблемами сами. Дункан, еле державшийся на ногах, остался с Изидой.

Кэт заперлась в комнате, которую до этого они делили с Финнианом. Она никого не хотела видеть.

Фурия вспомнила, как она впервые увидела Финниана на одном из задних дворов Либрополиса. В её памяти ожили картины совместно пережитых приключений. Она не хотела задаваться вопросом, как себя сейчас чувствует Кэт. Ей хватало собственной скорби, с которой она едва была в состоянии справиться.

Тело Ментаны как раз вытаскивали из подвала, когда осознание смерти Финниана, осознание невосполнимой потери обрушилось на Фурию, едва не раздавив её. Когда чуть позже девочка снова спустилась в подвал, согнувшись под тяжестью утраты, она двигалась как сомнамбула.

Она долго стояла среди развалин, ощущая на губах вкус мела и известковой пыли и бездумно уставившись на покорёженную железную дверь. Фурия и Финниан часто не могли договориться: он был таким же упёртым, как и она; раньше это приводило её в ярость, сейчас же до неё медленно доходило, как болезненно ей будет не хватать этих ссор и выяснения отношений.

Если Ариэль был сердцем Сопротивления, Финниан, несомненно, был его рукой. Десятки раз он рисковал жизнью, сотни раз становился во главе опасных затей. Он не всегда был вежлив и зачастую упрям; иногда же в нём проступала неуклюжая, только ему свойственная чуткость, которая в своё время и тронула сердце Кэт. Отношения между влюблёнными были сложными, они часто ругались и, бывало, целыми днями не разговаривали. И всё же ни у кого не возникало и тени сомнения в том, как сильно они любили друг друга. До знакомства с влюблённой парочкой Фурия никогда бы не поверила, что любовь может выдержать такое количество встрясок, ссор и тупиковых ситуаций, однако каждая такая встряска словно бы теснее связывала их…

Вероятно, прошло около часа, в течение которого Фурия бездумно таращилась на дверь в библиотеку. Затем наконец приняла решение. В глубине души она понимала, что решение это было неправильным, что действует под влиянием отчаяния, но поступить иначе не могла. Она делала это ради Финниана. И ради Кэт тоже.

Девочка перелезла через груду обломков, вытащила из кармана старинный ключ и дрожащими пальцами вставила его в замок.

– Не делай этого. – Петушиная книга говорила абсолютно спокойно, а не визгливо, как обычно. Она понимала причины, движущие Фурией, лучше, чем кто-либо другой. Тем не менее не одобряла её решения. – Поверь мне, это ошибка, и в любой другой день это было бы ясно и тебе самой.

Фурия молча вытащила петушиную книгу из кармана и положила её на кучу кирпичей возле двери.