Книга крови

Несколько ночей назад в резиденцию позвонили. Звонок был из Оксфорда, из телефонной будки возле Сент-Жиля. Звонила мать Кэт. По её словам, перед будкой стоит машина, а в её багажнике – ящик, в котором находится урна с прахом Финниана. Кэт с друзьями помчались в Оксфорд, но, когда они туда добрались, её матери там уже не было. В указанном месте перед будкой стояла машина, и ящик с урной был на месте. Кто-то – не Кэт – заглянул в урну и проверил, нет ли там маячка. На обратном пути девушка держала урну у себя на коленях и весь следующий день не расставалась с ней. Только потом, смирившись, она была готова похоронить Финниана.

Теперь, некоторое время спустя, Кэт искоса наблюдала за Изидой. Даже в неверном свете окон резиденции было заметно, что черты экслибры чуть разгладились и поздоровели. Зависимость от Абсолона высосала из неё немало сил и, вероятно, стоила ей нескольких лет жизни, но экслибра постепенно выздоравливала. Помог целебный сон, а также, не в последнюю очередь, задача, которую Изида и Дункан поставили сами себе.

– Пип вчера сказал, что ты снова была у чернильных поганок.

Изида кивнула, слабо улыбнувшись.

– У меня ощущение, что на самом деле мы нужны им гораздо меньше, чем мы думаем. Работы по устройству лагеря продвигаются быстро. Они используют куски корпуса «Флёр» и всё, что попадётся под руку, и у них неплохо получается. Дункан и я раздумываем, не отвести ли их к старому лагерю братьев-бардов в корнях секвойи, – хотя лично я считаю, что это не лучшая идея. Это далеко, идти нужно будет через лес. Без «Бланш» такой поход займёт не меньше недели. Кроме того, о местонахождении лагеря известно Академии. Возможно, он её больше не заботит, но лучше не искушать судьбу. – Взгляд Изиды скользнул на могилу Финниана.

– Идея поселить чернильных поганок в Лесу мёртвых книг ему бы понравилась, – сказала Кэт. – Он любил там бывать.

Ей вспомнилась ночь, когда он впервые взял туда с собой её, – задолго до того, как они объяснились. Тогда-то она и поняла, что влюблена в него, но не могла признаться ему в этом. Они потратили кучу времени, ходя друг вокруг друга ещё целый год, но не решаясь поговорить начистоту. Удивительно, что в конце концов им всё же удалось это сделать. Впрочем, возможно, это было неизбежно. Кэт не верила в судьбу и предопределение, в сфере отношений – так уж точно на все сто, но после той ночи в Лесу мёртвых книг, когда Финниан впервые показал ей каллист, ни на кого другого она и смотреть не могла.

Дождь тихо шелестел по листьям Нассандры, ветви её покачивались, как будто она могла читать мысли, медленно тёкшие в голове Кэт.

– Я хотела кое о чём тебя попросить, – сказала Изида.

– Я не убегу.

– Это касается Пипа. Он ещё никогда не был в Либрополисе и хочет поехать туда. Пасьянс будет сопровождать его, но я не уверена, что этого будет достаточно, чтобы…

– Не нарваться на неприятности?

– Именно. Конфедерат, мягко говоря, не специалист в этом вопросе. Особенно в толпе народа.

Кэт не могла не улыбнуться:

– Ты имеешь в виду Оксфорд?

– Я имею в виду любую ситуацию, в которой он поигрывает револьверами, как будто он всё ещё остаётся где-то на Миссисипи и должен защищать свою Молли. – Изида коротко глянула вверх, на Нассандру, и пожала плечами: – Извини, конечно, но что есть, то есть.

– Ты хочешь, чтобы я отправилась с ними?

– Мало кто знает Либрополис так, как ты, – вдоль и поперёк. Кроме того, если меня увидят там вместе с ними, это будет неразумно.

Подумав, Кэт согласно кивнула.

– Зачем он туда вообще собирается?

– Странно, правда? Я сказала ему, что он ещё слишком мал, но он упёрся – и ни в какую.

– Слишком мал для Либрополиса? – удивилась Кэт. – Мне едва исполнилось тринадцать, когда я попала туда. И я была одна.

– Я не это имею в виду. – Изида откинула назад волосы, намокшие под дождём. – Он говорит, что ему кажется, что время пришло. Он утверждает, что в Либрополисе его ждёт его сердечная книга.

Глава двадцать четвёртая

Старый Римский мост вонял гарью, когда Пасьянс, Пип и Кэт шагали через него. Каменные перила местами почернели, большинство газовых фонарей вышло из строя, и кое-где рабочие возились, подновляя каменную кладку. Несмотря на эти многочисленные следы пожара, с трудом можно было поверить, что здесь неделю назад бушевало пламя.

Надвратную башню со стороны Лондона охраняли гвардейцы, но входные закладки, предъявленные тремя посетителями, они удостоили лишь беглого взгляда. В немногих витринах, расположенных на мосту и переживших бегство и преследование Ментаны, висели объявления, триумфально возвещавшие окончание полуторавековой распри между семействами Химмелей и Розенкрейцев. Никто из прохожих не останавливался, чтобы прочесть то, что было написано под заголовком мелкими буквами.

Оказавшись в Либрополисе, трое гостей нос к носу столкнулись с демонстрантами – библиомантами и экслибрами, с транспарантами в руках протестовавшими против вмешательства Академии в дела города. Двое полицейских наблюдали за ними, однако не вмешивались в происходящее.