Книга мертвых-3. Кладбища

За поведением Долматова наблюдала нидерландская военная разведка MIVD. Эти сведения мы получили со стороны Татьяны Волковой. Откуда она их получила? Мы догадываемся, что от бывшего работника восточногерманской ШТАЗИ, большая часть ее информации исходит от этого разведчика и его связей. (По некоторым сведениям, это ее бывший муж.)

К началу января людям из MIVD поступили сведения, что судьбой Долматова интересуются американские конкуренты «Корпорации тактического ракетного вооружения», корпорация Raytheon Missile Systems из городка Тусон в штате Аризона. Американская корпорация производит ракеты класса «воздух — земля» и «воздух — воздух», в том числе и антитанковые.

По версии Татьяны Волковой (она широко распространялась в свое время в Интернете), 6 января 2013 года в Нидерланды, в сопровождении военного атташе в США полковника Антона ден Дрейвера (Anton den Drijver), прилетели топ–менеджер Raytheon Missile Systems и человек из военной разведки США. Вместе с офицером нидерландской военной разведки они отправились к Долматову, содержащемуся в полиции с 13 по 16 января. Именно после этого в крошечном блокнотике Саши Долматова появилось обращение к матери, где он пишет о предательстве.

А дальше, цитирую официальные бумаги из Нидерландов:

«Служба судебно–медицинской экспертизы района Роттердам — Рейнмонд. 23 января.

Медицинское заключение.

Я, нижеподписавшийся, медицинский следователь, настоящим свидетельствую, что я произвел медицинское обследование тела: фамилия: Долматов, имя: Александр, дата рождения 12.09.1976 г. и что вышеуказанное лицо скончалось 17 января 2013 г. в г. Роттердаме неестественным способом, не по причине инфекционного заболевания.

Законодательство Нидерландов не позволяет раскрыть конкретную причину смерти данного лица. Доктор И. Р. Ван Леувен.

Врач. Эксперт судебной медицины».

Еще один документ из Нидерландов:

«Свидетельство.

Я, нижеподписавшийся, Арьен ван Эт Крейс, Директор похоронного агентства в Роттердаме, свидетельствую, что тело покойного Александра Долматова, родившегося в воскресенье 12 сентября 1976 г. в г. Смоленске, скончавшегося в четверг 17 января 2013 г. в г. Роттердаме, в моем присутствии было помещено в металлический гроб, после чего была проведена герметическая запайка гроба в соответствии с международными предписаниями;

металлический гроб был помещен в ящик;

нет опасности заражения при транспортировке тела и его прибытии к месту назначения.

В гробу находятся исключительно останки умершего.

Роттердам.

Вторник 22 января 2013 г.

Подлинность подписи удостоверена торговой палатой Роттердама.

(печать)

30 января 2013 г.

М. Схейллингерхаут.

Роттердам, Нидерланды».

6 февраля 2013 года мы простились с нашим товарищем в помещении Сахаровского центра. В тот же день он был похоронен на подмосковном кладбище.

Гроб не был вскрыт, так как на вскрытие не дала согласия мать покойного.

Я убежден, что Долматова убили. Не обязательно намеренно, возможно, эксцесс исполнения, ведь он же с двух лет вставал при исполнении Советского гимна, да и просто так кличку Пионер не заслужишь. Он отказался предать Родину.

«Композитор»

Будучи много лет руководителем политической партии, я наблюдал и наблюдаю тысячи судеб партийных активистов. Мимо меня прошли целые батальоны и дивизии молодых людей, и, конечно, я без устали размышляю об их судьбах, о мотивациях, которые привели их в партию.

Отсидев несколько лет в российских тюрьмах и в лагере, я и там продолжал наблюдать над судьбами и размышлять о мотивах поведения.

Я, в конце концов, уже после тюрьмы понял, что сознание и культура простого русского парня — это лишь в ничтожной ее части книжная культура. А основной фундамент — это песенный, музыка даже и очень низкого качества.

Артемы, Антоны и Денисы с Колянами не взросли на Библии, не выросли на пуританских советских книгах вроде «Как закалялась сталь», не построили себя на традициях шариата или адата, как в мусульманских странах и регионах, но на популярной музыке.

Один из таких парней — рыжий Антон, сидевший со мной в камере Саратовского Централа, с гордостью рассказывал, как дед и бабка отдали ему сарай в глубине сада, и он переоборудовал тот сарай, и к нему приходили слушать музыку его товарищи и девушки. Когда я поинтересовался, что за музыку он слушал, он назвал какие–то невзрачные, чуть ли не дворовые коллективы и напел несколько тусклых мелодий.

Но я догадался, что не качество музыки, а та вполне нехитрая философия жизни, содержащаяся в ней, была для рыжего Антона главным в музыкальном треске, раздающемся в глубине его сарая. В этом треске слышалась ярость заброшенного поколения, его дикость, его визжащий протест. Этот треск и бит сообщал нехитрые заповеди, не такие уж плохие и не так уж отличающиеся от заповедей мировых религий и воинских уставов.