Книга, называемая Раем

Он послал письма и на Кипр, чтобы пришли также и епископы острова. Подчиняясь царскому повелению, великий Спиридон тотчас же пошел вместе со своим другом, по имени Трифиллий, человеком святой жизни, который тогда еще не был епископом, но Ангел показал его царю именно в этом сане, потому что он был избран благодатью Пресвятаго Духа. Итак, они двое, в смиренной и бедной одежде, каковы были и в помышлениях, пришли к царю. Когда они вошли во дворец, то один дерзкий и весьма безстыдный слуга, увидев, что они так убого одеты, решил, что эти люди недостойны войти к царю. Выгоняя их, он ударил благословенного Спиридона по щеке, а тот, мужественная душа, готовый ради любви к Учителю Своему претерпеть и многое другое, сделал то, что повелевает Христос в Евангелии. Он повернулся к слуге и другой стороной лица. От такого великого смирения слуга сжалился над ним, а услышав, что он еще и архиерей, упал к ногам и со слезами просил прощения. Подражая долготерпению Спасителя, святой немедленно простил его, и душеполезными словами стал вразумлять, чтобы он впредь не был таким дерзким и заносчивым по отношению к странникам, и особенно к церковным лицам. После этого они прошли в тронный зал. Увидев такую роскошь и богатство, царя, сидевшего на высоком троне в прекрасной одежде, Трифиллий удивлялся, потому что никогда не видел ничего подобного (он был молод). Узнав его мысли, святой сказал ему: «Разве этот человек более удивителен, чем другие, или более праведен, что окружен такой славой и суетой? Разве и он не умрет завтра, как один из этих жалких и безславных нищих, и разве его не положат гнить во гробе? Но и это не все... Разве он не предстанет с трепетом перед Страшным Судом? Почему же ты не думаешь только о Небесной славе, а воздаешь почести тленным и преходящим вещам, как всегда пребывающим?»

Пока они так разговаривали, царь разглядывал их со своего трона, и, заметив, что святой и одеждой, и посохом, и прочим походил на того, кого он видел во сне, узнал его. Но Трифиллия не узнал, потому что он не выглядел так, как был показан в видении. Забыв от радости о болезни и о царском достоинстве, он с великим смирением и уничижением подбежал к великому Спиридону, показывая тем самым, какая разница между временным царем и рабом Небесного и Вечного Всецаря. Склонив главу, он со слезами просил благословения святого, как будто это было самым сильным лекарством, способным с легкостью вылечить его болезнь. И как только рука святого коснулась головы царя (о скорое исцеление!), болезнь ушла, и он обрел желанное исцеление. Кто может описать радость и веселие, происходившее в тот день в царском дворце? Устроили большой праздник и торжество, и у всех на устах был Спиридон: его везде слушали, видели, он был для всех желанным. И что же, неужели добрый врач исцелил царя только телесно, оставив душу его неисцеленной? Нет, и душе он дал необходимые лекарства в виде следующих душеполезных слов: «Всегда помни о том благодеянии, которое тебе оказал Всеблагой Бог. Будь и сам сострадателен к согрешающим, благодетельствуй и будь щедрым к бедным, и к тем, кто лишен всего необходимого. Отверзай им свое сердце и человеколюбивую руку. Насколько ты превосходишь других саном, настолько должен быть выше их в добродетели. А если же нет, тогда ты будешь не царем, но жалким тираном. Однако прежде всего храни веру, и не принимай даже самого малого учения, с которым не согласна наша Церковь».

После того как святой сказал все это, царь возжелал отблагодарить его за милость и предложил ему много золота, но тот не принял его, говоря: «Не подобает, царь, воздавать мне таким образом. Разве тебе кажется разумным, чтобы я переплыл такое море, перенес суровость зимы, свирепость ветров и вод, чтобы получить в награду золото, которое является причиной всех бед и погибелью для всякой правды?» Чем больше святой оправдывался, тем больше царь просил его взять золото, потому что ему было стыдно, что ему оказали такое благодеяние, а он не дал за него награды. И в конце концов святой нехотя взял золото, но, прежде чем покинул страну, раздал его нищим, показав своим поступком как должны относится к золоту те, кто желает Христа, потому что желающий денег по собственной воле становится их рабом. Узнав об этом поступке святого, царь стал почитать его еще больше. Всегда помня о его наставлениях, он был весьма человеколюбив к странникам и бедным, жалел вдов и сирот, и щедро оделял всех убогих. Он же, первым из всех, из любви к Спиридону издал закон, чтобы все церковники и диаконы не платили налоги, или какие-либо взносы, считая неподобающим, чтобы служители Небесного Царя платили налоги земному и смертному царю.