Книга о Ласаро де Тормес

Наш главнокомандующий, не останавливаясь на достигнутых победах, пошел войной на крокодилов, каковые являются свирепейшими из рыб[149], полжизни проводят в воде и полжизни — на суше; он с ними бился множество раз и хотя некоторые из сражений проиграл, но большинство выиграл; да и в том, чтобы уступить крокодилам, нет ничего необычного, ибо, как было сказано, эти существа весьма свирепы и огромны; и у них есть зубы и клыки, каковыми они рвут на части всякого оказавшегося у них на дороге, но, несмотря на всю их свирепость, наши их не раз могли бы разбить наголову, если бы они, завидя наш натиск, тут же не выбирались из воды на сушу и тем спасались. В конце концов, славный Лиций оставил их в покое, до того учинив великое побоище; но и сам он понес немалый урон и потерял славного Мело, своего брата, что повергло всё войско в глубокую печаль. Утешением было то, что тот погиб геройски, так как стало известно, что перед тем, как его убили, он сам, мощью своей шпаги, которой владел превосходно, убил более тысячи крокодилов и остался бы цел, ежели бы, невзирая на опасность, не начал их преследовать, когда они выбрались на сушу, и оказался на мелководье, где свои не могли прийти ему на помощь, — вот враги его в клочья и разорвали.

Так вот: славный Лиций вернулся с войны наипрославленнейшей из рыб последнего десятилетия, привезя с собой большое богатство и добычу, которую полностью вручил королю, не оставив себе ни одной мелочи. Его величество принял его с великой любовью, каковая воистину была заслужена рыбой, столь славно королю послужившей и столь его прославившей, так что король щедро с ним поделился. Он оказал многие милости и тем, кто был вместе с Лицием, так что все остались довольны и хорошо вознаграждены.

Чтобы проявить благоволение к Лицию, король объявил траур по Мело и придерживался его восемь дней. И мы все тоже. И да будет Вашей Милости известно, что трауром у рыб называется обет молчания, которого они придерживаются все траурные дни, выражая свои желания лишь при помощи знаков[150]. Таков тот траур, который они соблюдают, когда умирает муж, или жена, или дитя, или царственная особа; и считается величайшим из всех в море мыслимых бесчестий, если кто-либо блюдущий траур заговорит опрежь того, как король повелит скорбящим предаться плачу, и уж потом они снова начнут говорить.

И мне от них стало известно, что некий муж по смерти своей дамы, бывшей его возлюбленной, заставил своих вассалов блюсти траур в течение десяти лет, и даже король был бессилен заставить его отменить приказ, ибо сколько раз король посылал к нему гонцов, прося об отмене оного, столько раз тот умолял предать его смерти, ибо прервать траур было выше его сил. А еще они сказали мне — и это меня особенно повеселило — что когда его подданные увидели, что великое молчание длится месяц, и год, и два, а у них рано или поздно возникало желание поговорить, все они покинули его, так что в его владениях не осталось ни одного тунца, и посему его траур мог длиться сколько угодно, ибо не для кого было его отменять. Когда мне обо всём этом рассказали, мне тут же на память пришли некоторые болтуны, которых я знал среди людей; они никогда не закрывали рты, не давая заговорить никому из окружающих; одну историю заканчивали и другую начинали, и так до бесконечности, не давая никому вставить ни слова, не пытаясь вникнуть в смысл собственных же речей, прерывая один рассказ на середине и начиная другой, и если бы не ночь, которая разводила их и их слушателей, как войска на поле боя, могло бы возникнуть опасение, что они не умолкнут никогда. А хуже всего то, что они не видят, как досаждают Господу и всему миру, а также, думается, и дьяволу, который не так уж глуп, а поскольку подобное тянется к подобному, то и он бежал бы от этих недоумков. Быть бы вам, болтуны, подданными того сеньора, о котором шла речь, и чтоб померла его подружка... Вот было бы вам воздаяние!

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ, РАССКАЗЫВАЮЩАЯ О ТОМ, КАК КОРОЛЬ ПОЖЕЛАЛ ЖЕНИТЬ ЛАСАРО НА ПРЕКРАСНОЙ ЛУНЕ И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО

Итак, возвращаясь к нашей истории, когда закончились траур и оплакивание Мело, король повелел произвести тщательнейший учет всех вооруженных бойцов и отыскать недостающее оружие, что и было исполнено.