Книга о радости и страдании

Понятия вечности, жизни, счастья, любви, креста обозначают новую систему ценностей. Разум не может вместить, что крест – единственный путь к той жизни, о которой Учитель свидетельствует. Юноша, хотевший наследовать жизнь вечную, отошел с грустью, честно оценив свои силы и неготовность следовать за Иисусом. Благая Весть Христа, которая зовет в Царство Небесное, одних покоряет, других смущает. Но на пути к спасению стоит крест, который не обойти. Для логики и законов видимого мира весть о кресте – безумие. Для веры в Бога, всемогущество и величие Которого не совместимо с умалением, с принятием «зрака раба», крест – соблазн.

Слова и дела Христа пугают и настораживают людей и тогда, две тысячи лет назад, и сегодня. Как быть нам, читающим слова Иисуса? С одной стороны, легче – нам объяснили, как их надо понимать. Но потому же и труднее. Евангелие не учебник, а живое Слово Христа к живому сердцу человека. Поэтому объяснения отцов Церкви не отменяют собственную мысль. Они воспитывают и учат понимать Слово Божие в духе, а не в букве.

Если быть честными, слова Христа смущают нас еще больше, чем Его современников. Но у нас есть преимущество – мы живем во времена Воскресшего. А это означает, что тупика нет. Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18: 20). Христос Сам соединит знание Церкви и наше вопрошание. Мысль должна подниматься над непонятным и пугающим в проповеди Христа, доверяя, что в нужное время Он разъяснит. Необходимо в ней увидеть личность Самого Христа, Сына Человеческого. Вот почему главный ключ к слышанию Слова Божия – благоговение. «Корысть» одна – оказаться рядом с Ним и разделить Его путь, как ученик, а не как потребитель. Если потаенным желанием является получение различных благ и наград, то человек крест предлагает Христу, а себе воскресение. Но в результате лишается всего.

Ученики Христа просили воссесть одесную в Его славе. Крест и чаша Его им обещана. Иисус предупреждает сынов Зеведеевых, а с ними и нас: кто хочет быть с Ним в вечности, тому Он обещает путь, ведущий к воскресению и которым шел Сам. Тем самым Он являет особое доверие, предлагая идти вслед Ему и вместе с Ним.

Вся жизнь Иисуса была крестом и чашей жертвенной, отвергнутой любви, как и вся последующая история Его Церкви. Он не искал ни страданий, ни смерти. Напротив, Он до кровавого пота молил Отца, чтобы крест и чаша смерти миновали Его. Но такова была цена победы над смертной силой человеческого греха. Победа должна была состояться не в словах гимна, а самая что ни на есть настоящая, через страдания и богооставленность.

Ему предстояло войти в смерть и разрушить ее власть. Как для апостолов, так и для нас слова Господа о Его страданиях, смерти и воскресении не укладываются в сознании. Оно, уставшее от абсурда мира, ищет в вере тихой гавани, где можно переждать житейские бури. Душевный покой, как бегство от реальности жизни, становится религиозным «опиумом для народа». В этом случае рождается христианство без Христа. Каждый день верующий слышит и произносит слова о Кресте Христа, о страстных днях в Иерусалиме, о Его крестной смерти. К сожалению, появляется привычка и нечувствие к святым и великим событиям. Они стали естественной очевидностью, элементом религиозного обихода, и сердце уже не отзывается на них.

Не так было у Симона Петра. Его разум и сердце протестуют против страдания и смерти Наставника: «да не будет этого с Тобой». Возможность потерять любимого Учителя немыслима для него и отвергается как страшная и недолжная. Но Бог лучше, чем человек, знает всю тяжесть греха и истинную цену искупления. Он понимает, что Его Крест и исход противоречат нормальному человеческому разуму и сердцу. Но знает также, что в исполнении воли Божией человеческая логика не лучший советчик. Апостолы еще не понимали всю трагичность прихода в падший мир безгрешного Сына Божия. Поэтому до Пятидесятницы не были готовы к проповеди Креста, о которой апостол Павел скажет: мы проповедуем Христа распятого (1 Кор. 1: 23).

Человечество в массе своей не хочет согласиться с реальной картиной мира, не хочет научиться жить в мире, который лежит во зле. В нем можно жить, а можно прятаться от жизни. Поэтому, питая себя иллюзиями, род человеческий мечтает о «разумном» зле, которое само мирно покинет землю или вдруг раскается и станет добром. Есть и те, кто изгоняет из своей жизни Христа Спасителя. Они очень хорошо себя чувствуют в союзе со злом, оно им вовсе не мешает, и они не собираются с ним расставаться. Люди легко адаптируются к жизни в аду, убеждая себя и других, что она-то и есть реальная и настоящая. Поэтому считают идеальным оружием против зла свое, «доброе, справедливое» зло.