Книга о радости и страдании

Возвращаясь к ней, он начинает слышать ее голос, видеть и узнавать себя. Главный путь, по которому человек приближается к Богу и познанию себя, тот, о котором говорит Сократ: «Самое ценное в человеке – умение видеть истину и соответствовать ей своим поведением». Можно добавить: прикладывая к этому все свои творческие способности.

Чтобы лучше видеть материальный микро-и макромир, человечество изобрело массу различных приспособлений – от очков до электронных телескопов и микроскопов. Многие человеческие сообщества находятся под пристальным, но отнюдь не святым, всевидящим оком. Психотерапевты могут мастерски манипулировать психикой человека, но это не приближает, а, наоборот, отдаляет их от умения видеть не только духовный мир, но и самого человека как Божие творение. В мире совершенной техники и науки нет ни одного устройства для распознавания мира духовного и невидимого, кроме сердца, созданного Богом.

Слава Богу, что на границе с «территорией» Бога наука о временном претыкается и бессильна соперничать с вечностью. А только погружение в нее открывает подлинное умение видеть мир глазами правды Божией, которым владели духовные подвижники. Они стремились не к прозорливости, но к пребыванию с «Богом и в Боге, как Он есть». В этом самозабвенном поиске открывалась сама истина и видение мира в свете истины. Малому стаду избранных «открыты тайны Царствия Небесного».

Люди, живущие во Христе, призваны свидетельствовать нам о красоте и глубине истинного видения и ведения, чтобы «имеющие очи видеть» прозрели. Звучит парадоксально, но увидеть свою слепоту – это начало прозрения. Как часто Христос Спаситель встречается на Своем пути со слепыми физически и духовно. Петру Он говорит: Ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (Мф. 16: 23), братья Зеведеевы не слышат, что Иисус идет на крестные страдания, и просят сесть справа и слева в Его славе. Ученики не понимают смысл притч, спорят, кто из них первый. Люди, приближающиеся к Иисусу, живущие в мире земной логики, не проникают в смысл Его слов. Слепы к Божественной тайне те, кто всегда рядом, и уж тем более толпа народа и замкнутые на себе книжники и фарисеи. И только получив дар Святого Духа, ученики прозревают в истине и к истине.

В Божией воле наделить человека особым талантом видеть сокровенную глубину мира и человека. Это не просто душевная или интеллектуальная способность, интуиция или жизненный опыт. И это не то видение, которое приобретается разумом и волей педагога или психоаналитика. Видение, как дар неба, находит сердце, любящее тишину и молчание, живущее в полном доверии к Промыслу Божию. Если любовь есть совершенство всех добродетелей, то умение видеть духовными очами являет и дарит эту любовь.

Человек, обладающий мудростью духовного видения, видит не только светлое и красивое, но темное и уродливое, однако это зло не захватывает его сердце и не ввергает в пучину тьмы. Если говорить о человеческих усилиях на пути к этому дару, то они прежде всего должны быть направлены к умению пребывать во внутренней тишине и молчании. Должны умолкнуть внутренние диалоги, затихнуть голос суеты. Душа должна «отложить всякое житейское попечение» и оказаться, по слову поэта, «среди немолчного напева глубокой тишины лесной». Из обретенного мира можно будет услышать не только другого человека, но и то, что через него хочет сказать Господь. Через такие мгновения душа открывается к любви.

Бог, как евангельский талант, дает умение видеть душе, готовой не только принять, но и нести ответственность, приумножая в отдаче Богу и людям. Как любой Божий дар, он может быть зарыт и присвоен или приумножен в верности Господину. Желая обрести духовное видение, следует помнить, что Свет Христов, как и Слово Божие, меч обоюдоострый. Ибо Он предупреждает: на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы (Ин. 9: 39). Но этим Он не лишает человека свободы, а ждет того, кто откроет свое сердце духу Его слов.

Понятно, что духовное видение невозможно вне духовной жизни. Никто из нас не станет спорить с митрополитом Антонием: «Духовная жизнь сосредоточена не в человеке, а в Боге, в Нем имеет свой источник, Им определяется, к Нему направлена». К такой жизни каждый из нас стремится в меру сил, которую определил сам своим благоразумием. Но как бы высока ни была эта мера, «чистые сердцем» обретают блаженство видеть Бога, не по заслугам, но по благодати.

Никто не может сказать, когда и в какой степени Бог наделяет подвижника даром духовного видения, но бесспорно одно. Такому избраннику открывается духовный мир невидимой реальности и красоты, он видит в нашей жизни то, что скрыто от глаз других, он слышит и понимает волю Божию и Промысл о том, что нам кажется нагромождением абсурдных событий. Он видит Небо, Божию любовь и этот взор направляет к нам, видящим только земное, и мы оживаем.