Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г.

Еврейские истоки творчества Переца выросли из заложен­ной в веках эпической тенденции литературы, из святого беспо­койства бого-и-правдоискательства, из сознания разлада между лишенною традиций жизнью еврейских радикалов и людьми и созданиями огромного формата прежних, верных традициям эпох. В литературной технике писатель следует западноевро­пейским образцам; мир его идей глубоко проникнут еврейским началом и в то же время влияниями современности. В наиболее оригинальных и зрелых произведениях Переца — хасидских и народных рассказах — чувствуется влияние народных сказаний; они и сродни символическим сказаниям Нахмана Брацлавского. Несмотря на все свои зигзаги, Перец следует своей верной доро­ге, от реализма к романтизму, от романтизма к символизму. Он всегда остается экспериментатором. Он — романтик, но в по­следнем счете он оборачивается интеллектуалистом. Но каковы бы ни были его идейные сдвиги, он остается всегда религиозно устремленным искателем, оптимистическим волюнтаристом, профетически настроенным революционным преобразователем мира и, прежде всего, воспламенителем сердец против равноду­шия и косности. Литература была для него средством преобра­жения человека.

Круг читателей Переца — это главным образом интеллиген­ция, а также рабочие и молодежь из радикальных кругов. Испо­ведуя народнические идеи, он не приспособлялся к массовому читателю, а пытался поднять его до, своего уровня. Это не всегда удавалось: Переца больше уважали, чем читали, и больше чита­ли, чем понимали. Но у него были горячие поклонники, он имел огромное личное влияние на люд ей: его воздействие не ограни­чивалось пределами литературы. В первые 15 лет нового века, в пору, когда между литературой и общественностью установи­лась такая тесная связь, Перец становится «отцом еврейской ли­тературы» и духовным вождем той части интеллигенции, кото­рая стремилась при помощи идиш модернизировать еврейскую жизнь и осуществить национально-культурный Ренессанс во всех странах еврейской диаспоры.

Тройственный союз — Менделе, Шолом-Алейхем и Перец — это счастливое сочетание дополняющих друг друга темперамен­тов. Менделе запечатлел в своих произведениях характерные черты старого быта, — отчасти чтобы их преодолеть, отчасти чтобы сохранить память о них для потомства. Шолом-Алейхем искал курьезных, забавных, комических явлений, не задаваясь целями переустройства мира. Перец нашел в прошлом необы­чайные черты, которые должны стать образцом для грядущих поколений. Менделе тяготеет к устоявшемуся быту, в творчест­ве Шолома-Алейхема и Переца доминирует динамика. Шолом-Алейхем опирается на Менделе, а Менделе — на своих предше­ственников; Перец в большей мере, чем они оба, подвержен вли­яниям европейской литературы и в то же время глубоко уходит корнями в почву исторического еврейства. Менделе и Перец требуют от читателя напряжения, с Шолом-Алейхемом чита­тель чувствует себя легко и, свободно. Благодаря этим трем пи­сателям, еврейская читательская масса стала своего рода семьей, а литература, ставшая в центре общественной жизни, приобрела огромную притягательную силу: она соединяла прошлое с на­стоящим, настоящее с ростками будущего, народные массы с ин­теллигенцией, один пункт диаспоры с другим. В результате в борьбе за дальнейшее существование народа возникла новая, светлая, мощная движущая сила.

Возвращаемся к еврейской периодической печати. В России в 90-х годах прошлого столетия не могло быть речи об издании журнала на идиш. Сборники «Йонтов-Блетлех», издававшиеся Перецом, были суррогатами периодической печати. В эту пору стали появляться нелегальные органы социалистических на­правлений. В 1896-1904 годах выходил за границей «Дер Идишер Арбайтер», нелегально распространявшийся в России. В не­легальной типографии внутри России печатался орган Бунда «Арбайтер-Штимме». Выходили нелегально и нерегулярно орга­ны других революционных партий; все они отражали обществен­ные настроения, но с литературой были связаны мало. Большую роль в развитии и распространении еврейской литературы сыг­рал двухнедельник «Дер Ид», выходивший в Кракове (1899—1902); его редактором был сначала И. X. Равницкий, а потом д-р Иосиф Лурье. В этом, пользовавшемся популярностью, журнале наряду с писателями старшего поколения печатались и моло­дые — Авраам Рейзин, Шолом Аш, Номберг, Баал-Махшовес. Передовые статьи велись в сионистском духе, но привязанность и любовь к литературе на идиш проявлялась на каждом шагу.