Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г.

Евреи ожидали, что во 2-ю Государственную Думу удастся провести большое число евреев-депутатов. Однако, эти ожида­ния не оправдались, в значительной степени потому, что това­рищ министра внутренних дел Крыжановский — человек боль­ших знаний и ума, но совершенно беспринципный — повлиял на истолкование избирательного закона в направлении, уменьша­ющем шансы избрания еврейских депутатов. Местная админис­трация получила к тому же указания всячески содействовать из­бранию правых депутатов. В результате во 2-ю Думу было из­брано всего 4 депутата еврейского исповедания. По националь­ности евреев было 5, так как избранный от Петербурга И. В. Гес­сен записался в списках, как еврей по национальности и право­славный по исповеданию. Это вызвало большую сенсацию. На­сколько мне известно, никто из других депутатов евреев по про­исхождению, но не по исповеданию, евреем не записывался. И. В. Гессен, избранный по С. Петербургу во Вторую Думу, был од­ним из наиболее влиятельных ее членов. Он был председателем Судебной Комиссии Думы.

Депутаты-евреи по исповеданию были присяжный поверен­ный А. Г. Абрамсон, избранный по Ковенской губернии, инже­нер Л. Г. Рабинович, избранный по Екатеринославской, Я. Н. Шапиро от Курляндии, В. Е. Мандельберг от Иркутской губер­нии, врач, избранный по социал-демократическому списку и во­шедший в социал-демократическую фракцию. Остальные три депутата вошли в фракции к. д.

А. Г. Абрамсон был хорошим юристом, видным адвокатом. Он был избираем докладчиком в думских комиссиях. Л. Г. Рабино­вич был впоследствии привлечен большевиками к делу об инже­нерах «вредителях» Донского угольного бассейна. Я. Н. Шапиро выступил в Думе с речью о карательных экспедициях в Прибал­тике. Он эмигрировал в Лондон и был убит во время немецкой бомбежки во 2-ю мировую войну.

В. Е. Мандельберг после разгона Думы скрылся за границу и последние годы жизни прожил в Палестине, где был врачом ев­рейских больничных касс.

К внесенному правительством законопроекту о свободе сове­сти, предусматривавшем исключение евреев, евреи-депутаты, при поддержке кадетов, трудовиков и социалистов, внесли по­правку об устранении этого пункта. Но до принятия этого зако­нопроекта был произведен 3 июня 1907 г. государственный пе­реворот. Дума была распущена, и выборы в 3-ю Думу должны были быть произведены по новому избирательному закону, га­рантировавшему правительству Столыпина большинство.

В Третью Государственную Думу были избраны 2 еврейских депутата — Л. Н. Нисселович от Курляндской губернии и Н. М. Фридман — от Ковенской.

Л. Н. Нисселович, как и Н. М. Фридман были присяжными поверенными. Нисселович до вступления в адвокатуру служил в министерстве финансов при Бунге. Он был автором ряда книг по разным вопросам экономики. Был он человеком самостоя­тельным, что сказалось и в том, что, вступив в кадетскую фрак­цию, он выговорил себе полную свободу действий по всем во­просам, касающимся евреев.

Лишь изредка происходили совещания депутатов с еврей­скими общественными деятелями.

В Государственной Думе Третьего созыва преобладали пра­вые-, большей частью антисемиты. Тем не менее Нисселовичу удалось собрать 166 подписей под законопроектом об Отмене ограничений для евреев в свободном передвижении и об отмене черты оседлости, убедив часть октябристов дать подписи. Зако­нопроект был сдан в Комиссию и в полном собрании Государст­венной Думы никогда не обсуждался. Тем не менее нельзя отри­цать, что внесение в Думу этого законопроекта с таким значи­тельным числом подписей произвело известное впечатление, и Нисселович не без некоторого основания гордился этим дости­жением.

На тактику кадетской партии и по еврейскому вопросу влия­ла главным образом Народная Группа, во главе которой стоял М. М. Винавер. При этом, однако Группа выступала, кажется, не как таковая, а от имени так называемого Ковенского Комитета, в котором преобладали члены Народной Группы.

В состоявшемся 20 октября 1912 года в С. Петербурге еврей­ском предвыборном собрании перед выборами в Четвертую Го­сударственную Думу поведение к. д. в Государственной Думе подверглось критике. П. Н. Милюков в своем ответе на эту кри­тику сказал, что он со многим, что сказали критики, согласен и даже кое в чем разделяет их возмущение, но что все это было сделано по совету самих евреев. Мне пришлось на самом собра­нии, а потом и в печати, указать на то, что ссылка на советы ев­реев не снимает с кадетской партии ответственности, так как русское еврейство не едино по своему политическому настрое­нию и что если бы кадеты совещались с другими евреями, они получили бы другие советы.

Может быть, выявившаяся на этом предвыборном собрании неудовлетворенность, положением, при котором от имени рус­ского еврейства выступал орган, в котором представлены были не все существовавшие течения, и привела к тому, что в Государ­ственной Думе 4-го созыва совещания депутатов с представите­лями еврейской общественности приняли более постоянный и организованный характер.