Книга осенних демонов

— Ну и? — неохотно отозвался Ожеховский.

— А что, если сделать такой сериал об Африке?

— Было уже, — одновременно произнесли Стефан и Кжицкий. «Вольво» стал плясать на выбоинах.

— Что значит «было», — ужаснулся Земба. — Что-то, может, и было, но не так. Здесь значительно больше материала, чем могло бы «быть», тут настоящее месиво. Хватит на сто таких фильмов. Вот увидите. — Он удобно уселся на сиденье и закурил. — Африку всегда показывают с двух сторон — или то, что мы делали сегодня, то есть война, карабины и стычки, возможно, с уклоном в нищету, то есть худые дети с мухами на лице, живые скелеты, болезни, и боевых парней из Америки, которые раздают муку или делают всем уколы. Или полнейшая экзотика: антилопы, слоны и танцующие масаи. Тамтамы, Серенгети и весь прочее. А проститутки в Кашинде?! А африканские дискотеки?! А шаманы жужу в городах? А эти целые банды гребаных белых путешественников?! А политики не от мира сего, как хоть бы наш тутошний Жан-Батист Мобуту?! Этого мало?

— Я не знаю, — задумчиво произнес Ожеховский. — Ты здесь главный, но, по-моему, только сбор материала по чему-то подобному — это годы работы.

— Но-о-о! — возразил Земба. — Такое исследование ты можешь сделать, не выходя из «Маджестика». Каждый ребенок в Кашинде за пятьдесят шиллингов покажет тебе такое, что у европейцев глаза из орбит вылезут. Здесь материалы на каждом шагу.

— Может, — сказал Стефан, — но это идея на сериал или полнометражник. Кто ж его купит? Польское телевидение наверняка нет. Слишком дорого.

— «Дискавери», — начал перечислять Земба, — Би-би-си, может, Эн-би-си. «Раи Уно»…

— А ты туда вхож? А у тебя есть там зацепки?

— В «Дискавери» — да. Впрочем, и в «Чамберс» есть производитель. В Токио 12 тоже. Через лондонский офис и этого, как его там… Малачипа.

— Малашита. Ну ладно-ладно, только мне по этому поводу нужно что-нибудь съесть и выпить. Поговорим вечером в отеле.

Ресторан отеля «Маджестик» в Кашинде ассоциировался у Зембы с последними днями господства Батисты на Кубе. Бьющая в глаза колониальная роскошь, пальмы, официанты, танцовщицы и оргия слегка покрытого пылью великолепия, а из окон не так и далеко стрекот автоматов Калашникова в Бетебеле. Охрана на паркинге ходила с луками, чтобы не будить посетителей, а за ограждением сада стояла бронированная машина полиции. Посмотреть, как оголодавшая толпа ввалится сюда, разбивая стекла, переворачивая маргаритки Ливингстона в горшках и швыряя на персидские ковры чаши с плавающими в них композициями из орхидей.

Земба заказал только дыню с датской ветчиной и содовую из банки, а Ожеховский — утку с трюфелями и овощной салат, Стефан — стейк из антилопы гну, Крицкий — какую-то странную жареную рыбу с африканскими овощами. Команда отрывалась за годы голодной диеты на польском телевидении, и Земба ничего не имел против. За полгода неожиданного богатства он успел увидеть столько идиотов, не умеющих использовать прекрасные условия, что почитал за честь обеспечить тех, кого ценил и кто этого заслуживал. Похожее чувство радости он испытывал, когда платил им по-королевски и неожиданно вдруг оказалось, что захоти он репортаж из ада, то команда у него будет. Просто будет, и все.

— Это Эварист Матабеле, — произнес Стефан по-английски. Земба поднял голову и посмотрел прямо в лицо, в проникновенные глаза худощавого негра интеллектуального вида, одетого в классический темный костюм и с бусинками, вплетенными в длинные волосы.

— Здравствуйте, садитесь с нами, — приветливо сказал Земба.

— Матабеле — шаман, — по-польски добавил Стефан.

— Современный шаман — три языка, официальный офис в Кашинде, компьютер и все такое.

— Компьютер не имеет отношения к жужу. У меня консалтинговая фирма. Магия — это серьезная вещь, а компьютер — игрушка, — вдруг произнес Матабеле по-польски. Все остолбенели.

— Я учился в Шецине, — добавил шаман и налил себе воды. Он переждал взрыв смеха, явно довольный произведенным эффектом.

— Ну ладно. Я этого не знал, — простонал Стефан и вытер слезы радости. — Главное, что этот… житель Щецина знает Центральную Африку как свои пять пальцев. Вот, и я, того, размышляю над тем, о чем ты говорил, и думаю, что у тебя есть свой проводник.

— Garcon, comme ca va! — радостно рявкнул Земба. — Виски!

Они протянули друг другу руки. Матабеле сжимал руку по-африкански, непонятным образом щелкая твоими пальцами, когда ладони разъединялись. Когда же пришел черед пожать руку Зембе, ладонь африканца дрогнула, словно между подушечками пальцев проскочила искра. Гримаса страха пробежала по его лицу и пропала, и все стало по-прежнему. Шаман сел и делал вид, что слушает Стефана, но не спускал с Зембы изучающий взгляд.

«Я выиграл, — подумал Земба однажды темной пустынной ночью спустя полгода. — Я выиграл! Я пнул-таки дьявола и спас свою жизнь. С некоторой помощью моих друзей. Оно того стоило, и мне наплевать, что сейчас я подыхаю».