Книга песен Бенни Ламента

Эстер рассказала историю и запела первый куплет, вытянув руки и дирижируя вздохами и охами публики. На последних строчках финального припева я затаил дыхание: «Ну, все! Мы это сделали!», как вдруг луч прожектора задрожал и рассеялся, как привидение. По залу прокатился гул, мои вспотевшие руки соскользнули с клавиш. А Эстер продолжила петь. Свет погас, но микрофон не отключился.

– Он – Бо «Бомба» Джонсон, и лучше не вставать у него на пути, – пропела она.

Но в театре происходило что-то непонятное. Я встал, покачнувшись, с банкетки, однако Мани оказался проворнее. Шагнув вперед, он оттащил сестру. Его гитара взвыла в знак протеста, но песня оборвалась с ее последним стоном. Внезапно во всем зале зажглись огни, залив светом ошарашенную публику, и на сцену вышли несколько охранников и полицейских.

– Господа, – произнес офицер, подойдя слишком близко к микрофону, и поднял руки ладонями к залу. – Пожалуйста, пройдите к выходу. Не бегите. Не толкайтесь. Сохраняйте спокойствие. Нам поступило сообщение: кто-то угрожает взорвать в театре бомбу. Мы должны проверить. Пожалуйста… проходите к ближайшему выходу.

Если офицер хотел, чтобы люди сохранили спокойствие, ему не следовало произносить слово «бомба».

– Сукин сын, – услышал я судорожный вдох-выдох Мани.

Он оказался не единственным. Кто-то из зрителей выкрикнул, что чует дым, и беспокойство мгновенно переросло в панику.

– Эй, ребята, никакого дыма нет, – усугубил ситуацию офицер.

– Пожар? – зазвучали наперебой перепуганные голоса.

– Я чувствую запах гари! – завизжал кто-то, и его визг влился в хор истошных воплей.

Офицер жестом приказал нам: уходите со сцены. Я только рад был повиноваться.

– Остальных артистов уже попросили покинуть театр, – объяснил нам полицейский. – Пожалуйста, пройдите за кулисы.

Я стянул с глаз очки и промокнул лицо отцовским носовым платком. Должно быть, я пошатнулся, потому что Элвин и Эстер тут же подхватили меня под руки, помогая удержать равновесие.

– Вы как, Бенни? – спросил Элвин.

– Нормально. Просто несказанно рад, что все закончилось.

– Это никогда не закончится, – проворчал Мани. – Эта хрень никогда не закончится. Бомба? Что на очереди?

– Только держитесь все вместе, – взмолился я. – Никуда не отходите поодиночке.

Если бы они меня отпустили, я бы упал. На главных лестницах трехэтажного театра наверняка творилось столпотворение, и мы свернули в длинный коридор, тянувшийся к лестнице, которая вела к заднему выходу – как в театре «Фокс» в Детройте. Машину мы припарковали на другой стороне улицы. Чтобы до нее добраться, нам надо было обойти здание и прорваться сквозь толпу. Но по крайней мере мы были бы на улице, вне здания, способного в любой момент обрушиться.

– Не нравится мне все это, – прошипел Мани.

Мне тоже это не нравилось, но я был в состоянии только передвигать ноги. Коридор был пустынным, и на цокающие каблуки Эстер эхо откликалось очередью выстрелов. Наконец мы вывалились в проем запасного выхода. Дул зябкий ветер, и я, остановившись, с облегчением подставил ему лицо.

– Мое пальто осталось в гардеробе. И шляпа. Интересно, нам потом разрешат вернуться в театр? – Вид у Мани был несчастный; у него за спиной болталась гитара, Элвин тоже вынес свою, но все наши личные вещи остались в здании.

– А где это мы? – озадачился Ли Отис. – Мы входили через другой вход.

Маленький запасной выход вывел нас в переулок. Остальные артисты, должно быть, вышли другим путем. Или просто опередили нас на несколько минут. Переулок был застроен небольшими домишками, и над проемами задних дверей, ведущих в частные лавочки по обе стороны проезжей части, уныло свисали кронштейны с тусклыми фонарями. Внезапно какой-то автомобиль пронесся по перпендикулярной улице, сдал задним ходом и заехал в переулок, пригвоздив нас к месту двумя лучами передних фар.

– Кто это? – прошептал Мани.

Я повернулся и дернул за ручку двери, через которую мы только что вышли. Но она оказалась запертой изнутри. Из машины, синхронно захлопнув дверцы, вылезли два Тони. Через полсекунды из нее вышел Сэл. Но мотор они не заглушили.

– Бенни? Вы в порядке? Мы так и подумали, что вас следует искать у заднего выхода, – медленно приближаясь ко мне, проговорил Толстяк.

И я почувствовал облегчение – такое же приятное, как бодрящий холодный воздух.

– Мы в порядке, Тони, – ответил я и двинулся к нему; Эстер с братьями настороженно последовали за мной.

В следующий миг из автомобиля вылезла, слегка покачиваясь, Тереза. Словно не хотела оставаться в салоне одна. Ее светлые волосы были собраны на затылке в странный пучок-купол, а черная шуба застегнута у шеи так туго, что я невольно подтянул свой галстук. В ушах Терезы сверкали ее любимые серьги с черными бриллиантами – так похожие на серьги Мод.

– Бо Джонсон здесь, Бенито, – сказал Сэл, когда они приблизились; его лицо было мрачным, челюсти стиснуты. – Я видел его в театре.