Книга песен Бенни Ламента

– Они крутят нас почти столько же, сколько артистов из первой десятки! Мы с ребятами слушаем поочередно. Сейчас моя очередь. И крутят нас не только в Нью-Йорке. У WABC имеются дочерние станции по всей стране, в ночные часы они ретранслируют ток-шоу Барри Грея на пятидесяти площадках. Дядя Росс сказал, что «Ни одного парня» пустили в эфир даже в Филадельфии. А еще мы разговаривали с родственниками в Бостоне. У них ее тоже крутили. А у мамы есть сестра в Монтгомери. Она сказала, что прослушала ее на прошлой неделе два раза, но так и не наслушалась.

Глория и Арки Майн смотрели маленький телевизор; Глория параллельно гладила. Едва мы переступили порог, как Арки выключил телевизор, а она отставила утюг. Глория была в тапочках и светло-розовом платье, прикрытом фартуком, но на ее шее висела нитка жемчуга, а щеки были подрумянены. Похоже, она чуть ранее ходила в церковь. При виде меня женщина явно испытала замешательство, ее руки в смятении скользили по фартуку. Эстер сохраняла хладнокровие. Она невозмутимо встала рядом со мной. И как бы мне ни хотелось, уйти я не смог.

– Мы поговорим обо всем этом позднее, – мягко прервала брата девушка. – Нам с Бенни нужно перекинуться парой слов с мамой. Прямо сейчас.

– Примите мои соболезнования, Бенни, – застенчиво пробормотал паренек. – Ваш отец был славным.

– Спасибо, Ли Отис.

Арки Майн велел сыну надеть куртку.

– Пойдем-ка, сынок, прогуляемся до кафе. Мне захотелось съесть кусочек пирога. А ты можешь взять с собой книжку.

– Но у меня же есть пирог, Арки, – возразила Глория. И, уже отчаявшись, добавила: – Вам не нужно уходить из дома.

– Угости им мистера Ламента. Он наш гость, – мягко сказал Арки. – Мы вернемся через час. Лучше покончить со всем этим, Глория. Время пришло. – Арки кивнул мне, чмокнул жену в щеку и, проходя мимо Эстер, похлопал ее по плечу.

Ли Отис спорить не стал. Но, последовав к выходу за отцом, бросил на сестру обеспокоенный взгляд.

– Что все это значит, Эстер? – опустилась на диван Глория.

Она так ни разу и не посмотрела в мою сторону. Эстер присела рядом с ней – вытянутая, как струна, словно чужая в собственном доме. В попытке хоть как-то дистанцироваться я присел на стул, освобожденный ее братом. Меня терзали жалость к Глории и страх за Эстер. Лучше бы я ушел с Ли Отисом и Арки!

– Ты все прекрасно понимаешь, мама. У меня вопрос: кто еще об этом знает? Арки, безусловно, в курсе. А мои братья? Ребята знают, что на самом деле они мне не братья?

– Что ты несешь! – вскричала Глория.

Эстер показала ей фотографию. Но стоило Глории потянуться за снимком, как Эстер вмиг отдернула руку.

– Я хочу, чтобы ты мне сказала, кто эта женщина.

Глория обхватила себя руками и взмолилась о помощи.

– Господи Иисусе, ты нужен мне! – прошептала она.

– Нет, мама. Это ты мне нужна. Мне нужно, чтобы ты сказала мне, кто это, – снова взмахнула фотографией перед ее лицом Эстер.

Я испугался, что Глория выхватит снимок и разорвет пополам. Ее глаза метали стрелы, а руки нервно подергивались.

– Эстер, – предупредил я, глазами указав на фотографию.

– Что вы ей сказали? – повернулась ко мне Глория.

– Он сказал, что эта белая женщина – моя мать. Посмотри на нее, мама.

Но Глория Майн даже не взглянула на снимок. Ей это было не нужно. Она уже узнала белую женщину.

– Моим отцом был Джек Ломенто. Вы его знали? – спросил я.

– Вы очень на него похожи. Настолько, что при нашей первой встрече я приняла вас за отца. И сразу поняла: ждать от вас нечего, кроме беды. – Глория откинулась на подушки и закрыла лицо руками.

– Мой отец привез Эстер к вам, – сказал я. – Почему именно к вам?

Глория выглянула из-за своих пальцев и медленно отвела их от лица. А уже в следующий миг заплакала. Но в ее слезах было больше страха, чем печали. И когда она заговорила, в ее голосе за обиженным возмущением послышалась готовность смириться.

– Мы с Бо были давними друзьями. Он помогал мне, когда я нуждалась в помощи. Он купил мне эту квартиру. Ему больше не к кому было обратиться, а я была ему многим обязана.

Эстер резко встала, словно захотела убежать, и Глория обеими руками схватила ее за руку. Эстер снова села на диван.

– Джек Ломенто принес мне тебя среди ночи, – призналась ей Глория. – Он сказал, что твоя мать умерла, а Бо Джонсон в беде. И дал мне денег. Этих денег нам хватило, чтобы продержаться год. Моя мама тогда жила вместе со мной. И мы едва сводили концы с концами. Первый муж умер, у меня уже было двое детей, и растить еще одного ребенка мне не хотелось. Но те деньги пришлись как нельзя кстати.

– Почему ты мне не рассказала? – упрекнула Глорию Эстер. – Почему ты заставила меня думать, будто ты – моя мать?

– Ты была маленькой. Мальчики называли меня мамой. Все произошло само собой. Это естественно.

– Я не всегда была маленькой. Я уже давно не маленькая. Ты давно могла открыть мне правду.