Книга песен Бенни Ламента

– Стоило вам появиться, и мы сразу оказались в полном дерьме, – предъявил он мне.

– Это все песня. Песня о Бо Джонсоне. Вы взяли и разворошили осиное гнездо, – промолвила дрожащим голосом Глория.

– Но я намерена ее петь и дальше. Я буду петь ее, пока не умру, – заявила Эстер, расстегивая пальто.

Она прошла к встроенному шкафу у двери и распахнула дверцы. Внутри было несколько выдвижных ящиков, вешалки с платьями и коробки с обувью. Достав с верхней полки потертый чемодан, Эстер начала складывать в него вещи.

– Не говори так, Эстер, – предостерег Элвин.

– Ты хочешь свести меня в могилу, Эстер? Ты хочешь и своих братьев свести в могилу? А как же Арки? А что, если мы оба потеряем работу? – заругалась Глория.

Но Эстер и не подумала оправдываться, она с каменным лицом продолжила паковать вещи. Братья молча наблюдали за ней. Мы все наблюдали, и никто не знал, что сказать. Эстер прежде не знала правды. И ее братья, думаю, тоже. Но теперь они ее узнали. Они узнали все о Бо Джонсоне и Мод Александер. Это читалось по убитым лицам ребят. Их сестру внезапно оторвали от их семейного древа, сделали чужой, и никто не знал, как все исправить.

– Что мы будем делать, Бенни? – повернувшись ко мне, спросил Элвин.

– Я везу Эстер в Питтсбург, – ответил я.

На кухне воцарилось молчание. Но ненадолго.

– Вы не можете поехать туда одни! Белый парень и цветная девушка? Вы напрашиваетесь на неприятности! Накликаете беду! – задыхаясь, проговорила Глория.

– Мы ее уже накликали, – сказал я. – И ничего поделать с этим я не могу.

– Это как ящик Пандоры, – встрял Арки.

Элвин нахмурился:

– О чем ты, папа?

– Это история из книжки Ли Отиса. Девушке по имени Пандора не велено было открывать ящик – источник всех бед, несчастий и страданий. Но она обладала безграничным любопытством и не смогла перед ним устоять. Пандора решила только заглянуть в ящик, краешком глаза. Но едва она его приоткрыла – стало поздно. Несчастья и страдания вырвались наружу, и она не смогла их загнать обратно.

– У нас концерт в Питтсбурге, выступаем на разогреве у Рэя Чарльза, – сказал я.

– У Рэя Чарльза? – очнулся Ли Отис.

– Ты не можешь нас бросить, Эстер. Мы же группа, помнишь? – сказал Мани.

– Мы – семья! – вставил Элвин.

– Мы и впредь останемся семьей, – уклонилась Эстер, но Элвин погладил ее по плечу.

– Мы тоже едем, – заявил Мани.

– Вы не можете уехать! – вскричала Глория. – Вы должны работать. У Ли Отиса школа. А как же колледж? Он так старался…

– Это же Питтсбург, а не Тимбукту, мама, – утешил ее Элвин. – И нас с Мани тут ничто не держит. Концерты – это наша работа. Мы можем получить еще одно предложение… или прямо сейчас заработать реальные деньги. Правда, Бенни?

– Ли Отис не может ходить в школу. Он не может никуда теперь ходить. И никто из нас не может. Какие-то люди пытаются нас подстрелить. Не ровен час, они это сделают! Нам следует убраться из этого города, – пробурчал Мани.

– Я уже хорошо подготовился к экзаменам, мама. Даже если я сюда никогда не вернусь, – заверил Глорию Ли Отис, но вид у него был испуганный.

Я тоже боялся. Но отец мне сказал: «Стань настолько известным, чтобы они не смогли тебе замочить». У нас был шанс и подходящий момент, и я решил этим воспользоваться.

– Я позвоню своей сестре в Монтгомери. Вы сможете поехать на какое-то время к ней, – запротестовала Глория.

– Мама, наши песни крутят и в Алабаме! Кузина Эйлин дважды слушала «Мне не нужен ни один парень», – напомнил ей Ли Отис.

– Неприятности не загнать обратно в ящик, – снова встрял Арки.

– Из тех сорокапяток, что я тебе дал… что-то осталось? – спросил я Мани. Раз мы ехали в Питтсбург, мне нужно было собрать их как можно больше.

– Только несколько штук, которые я оставил для нас.

– А остальные?

– Я налаживал контакты, Ламент. Все заведения в Гарлеме с музыкальным автоматом или диджеем получили по пластинке, – похвастался Мани.

– И мы сказали им, что все это с одобрения мафиози, – добавил, ухмыльнувшись, Элвин. – Я лично позаботился о том, чтобы все узнали: это продукция Бенни Ламента. Надо было упомянуть еще и Сальваторе Витале. Это имя обладает большой силой.

Глория снова застонала.

– Денег ведь больше не будет, правда? – спросила она меня. – Его больше нет…

Ничего не понимая, я уставился на нее.

– Это он присылал деньги. Ваш отец. Джек Ломенто. Но теперь он мертв… и денег больше не будет.

– Он до сих пор присылал нам деньги? – ахнула Эстер, и Глория опустила голову.

– Я откладывала их, – смущенно призналась она.

– Где они? – прошипела Эстер.

– Эстер, раз уж вы уезжаете, нам эти деньги понадобятся, – заспорила Глория.