Читаем Книга Песен полностью

Бешеное небо — строгий Господин;

Отженись от меня, брат Никотин.


Я пришел греться в церковь.

Из алтаря глядит глаз.

Господь идет пригородный поезд,

Режет рельсы как алмаз;

Если мне станет душно,

Когда горят тормоза —

Я смотрю, как по белоснежной коже

Медленно движется лезвие ножа…


А вокруг меня тундра, вокруг меня лед;

Я смотрю, как все торопятся,

Хотя никто никуда не идет.

А карусель вертится, крыльями шурша,

И вот моя жизнь танцует на пригородных рельсах,

На лезвии ножа.


Но если я рухну, рухну как-то не так -

Нас у Бога много, килограмм на пятак;

У каждого в сердце разбитый гетеродин -

Отженись от меня, пока не поздно,

Брат Никотин.


СЛИШКОМ МНОГО ЛЮБВИ


Слишком много любви,

Слишком много любви.

Открой все настежь —

Слишком много любви.

В метрополитене,

По колено в крови,

Душа летит, как лебедь -

Слишком много любви.


Ты скажешь "How much?"

Я скажу "Fuck you!"

Каждый хочет чужую,

Никто не хочет свою.

Тем, кто младше меня,

Не выбраться из колеи;

Хэй, поднимите мне веки —

Слишком много любви


Апостол Павел и апостол Фома

Спорили друг с другом —

Что такое тюрьма?

Один был снаружи, другой внутри;

Победила дружба,

Их обоих распяли,

Слишком много любви


А я парень хоть куда, у меня кольцо в ухе,

У меня на груди два соска.

Удались от меня, мучение;

Удались от меня, тоска.


Выйди на палубу —

Все море в крестах;

Мы дети подземелья,

Мы увяли в кустах;

Ягода-малина,

Газпром-MTV;

Дорогу санитарам леса -

Слишком много любви.


Я сидел в пещерах, пытался найти безмятежность;

Блуждал по трубам, как вода в душевых -

Но куда бы я ни шел, передо мной твоя нежность,

И я тоскую по тебе, как мертвый тоскует

По жадности крови живых


Слишком много любви,

Слишком много любви.

Подними глаза к небу —

Слишком много любви:

То летят самолеты,

То поют соловьи…

Одно маленькое сердце -

И так много любви…


ПСАЛОМ 151


Я видел — Моисей зашел по грудь в Иордан

Теперь меня не остановить.

Время собирать мой черный чемодан

Теперь меня не остановить.

Мы баловались тем, чего нет у богов,

Теперь наше слово — сумма слогов.

Время отчаливать от этих берегов.

Теперь меня не остановить


Я взошел в гору и был с духом горы

Теперь меня не остановить.

Ему милей запах его кобуры

Теперь меня не остановить.

Пускай я в темноте, но я вижу, где свет.

Моему сердцу четырнадцать лет

И я пришел сказать, что домой возврата нет.

Теперь меня не остановить


Мы так давно здесь, что мы забыли — кто мы.

Теперь меня не остановить.

Пришли танцевать, когда время петь псалмы —

Теперь меня не остановить.

Я сидел на крыше и видел, как оно есть:

Нигде нет неба ниже, чем здесь.

Нигде нет неба ближе, чем здесь.

Теперь меня не остановить.


КАРДИОГРАММА


Что-то соловьи стали петь слишком громко;

Новые слова появляются из немоты.

Такое впечатление, будто кто-то завладел моим сердцем —

Иногда мне кажется, что это ты.


Губы забыли, как сложиться в улыбку;

Лицо стушевалось — остались только черты;

Тут что-то хорошее стало происходить с моим сердцем;

Ты знаешь, мне кажется, что это ты.


От пятой буровой до Покрова-на-Нерли

Вроде все в порядке, только где-то оборвана нить;

Я не знаю, как у вас — у нас всегда кто-то сверлит.

Может, взять и скинуться, чтобы они перестали сверлить?


Ночью под окном разгружали фуры,

От матерной ругани увяли кусты -

Я даже не заметил, потому что кто-то завладел моим сердцем,

И я подозреваю, что это ты.


У меня в крови смесь нитротолуола и смирны;

Каждая песня — террористический акт;

И это после двадцати лет обучения искусству быть смирным -

Я говорил с медициной.

Она не в силах объяснить этот факт.


Но будь ты хоть роллс-ройс, все равно стоять в пробке;

Даже в Русском музее не забаррикадироваться от красоты -

Знаешь, это неважно, если кто-то завладел твоим сердцем.

В моем случае, мне кажется, что это ты.

Мне до сих пор кажется, что это ты.

СЕВЕРНЫЙ ЦВЕТ


Вороника на крыльце;

В доме спит зверь, в доме ждет ангел;

В доме далеко до утра.

Вороника на крыльце, она по ту сторону стекла

И я бы открыл ей,

Если бы я знал, где здесь дверь…


Список кораблей

Никто не прочтет до конца; кому это нужно —

Увидеть там свои имена…

Мы шли туда, где стена, туда, где должна быть стена,

Но там только утро

И тени твоего лица.


Оторвись от земли, Северный Цвет;

Ты знаешь, как должно быть в конце;

Отпои меня нежностью

Своей подвенечной земли,

Я не вижу причин, чтобы быть осторожным -

В доме зверь, Вороника на крыльце.


Если Ты хочешь, то земля станет мертвой;

Если Ты хочешь — камни воспоют Тебе славу;

Если Ты хочешь — сними

Эту накипь с моего сердца.


Оторвись от земли, Северный Цвет;

Ты знаешь, как должно быть в конце;

Отпои меня нежностью

Своей подвенечной земли,

Я не вижу причин, чтобы быть осторожным -

В доме зверь, Вороника на крыльце.


Ключ к северу лежит там, где никто не ищет

Ключ к северу ждет между биениями сердца

Я знаю, отчего ты не можешь заснуть ночью

Мы с тобой одной крови.

Мы с тобой одной крови.


ПЕСНИ РЫБАКА

ФЕЕЧКА


Иногда летишь в электрическом небе

И думаешь — Скорее бы я упал.

Иногда летишь в электрическом небе

И думаешь — Уж скорее бы я упал.

Иногда проснёшься в кресле президента

И плачешь, сам не зная, как сюда попал.


Сначала ты надежда и гордость,

Потом о спину ломают аршин.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия