Читаем Книга Песен полностью

Сначала ты надежда и гордость,

Потом о спину ломают аршин.

Ох, брошу я работать под этим мостом,

Пойду летать феечкой

В Страну Синих Вершин.


Едет лимузин. Снаружи бриллианты,

Внутри некуда сесть.

Едет лимузин, снаружи бриллианты,

Внутри такая скотобаза, что некуда сесть.

Как сказала на съезде мясников Коза Маня:

Тусоваться с вами — невеликая честь.


А любая весть изначально благая -

Просто ты к этому еще не привык;

Любая весть изначально благая -

Просто ты к этому еще не привык.

А если не нравится, как я излагаю -

Купи себе у Бога копирайт на русский язык.


ЧЕЛОВЕК ИЗ КЕМЕРОВА


У меня были проблемы;

Я зашел чересчур далеко;

Нижнее днище нижнего ада

Мне казалось не так глубоко,

Я позвонил своей маме,

И мама была права -

Она сказала: "Немедля звони

Человеку из Кемерова".


Он скуп на слова, как де Ниро;

С ним спорит только больной.

Его не проведешь на мякине,

Он знает ходы под землей.

Небо рухнет на землю,

Перестанет расти трава -

Он придет и молча поправит все,

Человек из Кемерова.


Адам стал беженцем,

Авель попал на мобильную связь,

Ной не достроил того, что он строил,

Нажрался и упал лицом в грязь;

История человечества

Была бы не так крива,

Если б они догадались связаться

С человеком из Кемерова.


Мне звонили из Киева,

Звонили из Катманду;

Звонили с открытия пленума —

Я сказал им, что я не приду.

Нужно будет выпить на ночь два литра воды,

Чтоб с утра была цела голова -

Ведь сегодня я собираюсь пить

С человеком из Кемерова.


ПОСЛЕЗАВТРА (Я ОПЯТЬ БУДУ ЗДЕСЬ)


Много лет назад

В тени чужих мостовых

Я увидел тебя и подумал:

Как редко встречаешь своих.

Как оно было тогда —

Так оно и есть.

Сегодня я прощаюсь,

Послезавтра я опять буду здесь.


Я учусь у Луны;

Я сам себе господин.

Кто бы ни был со мной,

Я всё равно изначально один.

Я вышел из пламени,

Отсюда вся моя спесь.

Но если я прощаюсь,

Послезавтра я опять буду здесь.


Если буря смоет город -

Ну, извини!

Я был в обиде на тебя,

Моё сердце было в тени.

Через стены этой гордости

Не так легко перелезть -

Но если я прощаюсь,

Послезавтра я опять буду здесь.


У меня плохая память

И омерзительный нрав.

Я не могу принять сторону,

Я не знаю никого, кто не прав.

Но в мире есть что-то,

Чего не выпить, не сьесть.

И если что-то не так,

То послезавтра я опять буду здесь.


Никого внизу

И никого наверху.

Я бы соврал,

Если бы сказал, что я в курсе -

Но Бог не ангел;

Он просто такой, как он есть;

И если я прощаюсь,

Послезавтра я опять буду здесь;

Сегодня я прощаюсь,

Послезавтра я опять буду здесь.


МОРСКОЙ КОНЁК


Морской конёк, морской конёк,

Сегодня выдался нелёгкий денёк,

Ты сидишь на месте, но ты летишь со всех ног;

Бог тебе в помощь, Морской конёк.


Твои товарищи идут по прямой,

Но индустрия их счастья дала на тебе сбой;

Покупатели не знают, что и делать с тобой,

Иногда хочется уйти домой…


Морской конёк, Морской конёк,

В железном небе хотя бы один огонёк,

Чтобы сжечь этот дом, нужен один уголек,

Бог тебе в помощь, Морской конёк.


Ниточка порвалась, никак не связать,

И ты кричишь, оттого что не умеешь сказать,

Бог у тебя отец, Родина — мать,

Приличная семья, с них нечего взять…


Иногда кажется, что все оборвалось,

И пути назад в рай уже нет,

Но ежели к тебе подойдет Люцифер,

Скажи ему, что Коля просил передать привет.


Морской конёк, морской конёк,

Это мелководье не идёт тебе впрок,

Сегодня выдался нелегкий денек,

Бог тебе в помощь, Морской конёк.


ЗИМНЯЯ РОЗА


Зимняя Роза,

Мы встретились с тобой на углу.

Ты стояла в пальто с воротником,

Ты сказала: "Сейчас я умру".

Мы выпили горилки,

Ты двигала левой ногой,

Жаль, что вместо тебя в этом зеркале

Отражается кто-то другой;

А священник на стадионе

Даже не знал, что ты танцуешь на льду;

Как много вредных веществ в тот день

Было выброшено в окружающую среду -


Если б мир был старше на тысячу лет,

Он не смог бы тебя прочесть -

Но мне всё равно, я люблю тебя

В точности такой, как ты есть.


Мы встретились в 73-м,

Коллеги на Алмазном Пути,

У тебя тогда был сквот в Лувре,

Там еще внизу был склад DMT;

Твой отец звонил с Байконура,

Что купил пропуска и посты;

Жаль, что ребята из "Баадер и Майнхоф"

Пропили твои софты;

А у тебя была привычка говорить во сне,

Так я узнал про твою паранджу,

Но ты же знаешь, ты можешь быть спокойна,

Я никому ничего не скажу -


Если б мир был мудрее на тысячу лет,

Он не смог бы тебя прочесть -

Но мне всё равно, я люблю тебя

В точности такой, как ты есть.


Помнишь, у тебя был японец

Из чайной школы Джоши Энро,

Вы с ним пытались раскопать на Юкатане

Мощи Мэрлин Монро,

Ты сказала мне: "Держи своё при себе

И не оставляй следов".

И, как Савонарола, ты ушла в Антарктиду,

Растаяв среди вечных льдов;

Но я сохранил твои вещи,

Даже эту голову из St. Tropez,

Я знал, что рано или поздно звёзды выстроятся в ряд,

И мы сойдёмся на одной тропе.


Если б мир был лучше в тысячу раз,

Он не смог бы тебя прочесть;

Но мне все равно, я люблю тебя

В точности такой, как ты есть.


Все те, кто знал тебя раньше,

Их можно вбить на один CD-ROM;

Они до сих пор пьют твою кровь

И называют её вином.

Но нет смысла таить на них зла,

Я даже не хочу о них петь -

Просто некоторые старятся раньше,

Чем успевают начать взрослеть.

А я не знаю, откуда я,

Я не знаю, куда я иду,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия