Книга пятничных рассказявок. Красный том

Первым его желанием было сбежать. Да, так было бы лучше всего, словно ничего этого не было. Ведь никто не видел, как он шел к дому Большой Мамочки, никто не узнает, а он пришлет Большой Мамочке подарок, как извинение за беспокойство. Он уже почти решился бежать от позора, но стоило закрыть глаза, как перед ним вставала та рыжая девушка. Такая… такая… Он не мог подобрать слов, что бы описать её. Минут пять разрываясь от желаний одновременно уйти и остаться, Гожо ходил туда сюда по дорожке, пока наконец не плюхнулся на ступеньку крыльца, решив — будь что будет.

Большая Мамочка неслышно вышла из домика и сунула в руки Гожо маленькую чашку с мутным чаем.

— Пей, горе-герой.

На удивление чай оказался вкусным, чуть сладким от меда, с легкой мятной прохладой.

— А теперь повторим. Только на сей раз веди себя прилично. Ну кто тебя воспитывал? Разве можно к приличной принцессе сразу после превращения, не дав одеться и прийти в себя, лезть немытыми руками?

Гожо посмотрел на свои ладони: а ведь действительно немытые.

— Давай, сокол, вперед. Будь джентльменом, и все пройдет хорошо.

Снова отведя Гожо в маленькую комнатку, Большая Мамочка пальцем указала на расшитый золотыми птицами халат. Юноша кивнул, и дождавшись, пока закроется занавеска, подошел к табурету. Снял халат с вешалки, зажал его в руках, и опять зажмурившись поцеловал лягушку. Услышав хлопок отскочил, загородившись золотыми птицами как щитом.

Шли секунды. Кто-то потянул ткань из его рук, и он послушно отпустил.

— Отвернись, пожалуйста, — прозвучал мягкий, дрожащий от волнения голос.

Юноша отвернулся и только тогда открыл глаза. Прислушиваясь к шелесту ткани за спиной, он чувствовал, как в животе становится щекотно от волнения.

Большая Мамочка прислушалась к шепоту за занавеской, и удостоверившись, что все идет хорошо, довольно улыбнулась. Пройдясь вдоль аквариумов, подсыпала в часть из них корм и ушла на кухню. Поставила на плиту пузатый чайник в мелких ромашках. И усевшись за стол, принялась что-то читать, вычеркивать и записывать в толстой тетради, иногда в задумчивости грызя кончик карандаша.

Чайник успел вскипеть, огромная чашка чая выпита, налита вторая. В тетради появились пол страницы цифр, украшенные на полях сердечками. И когда Мамочка подумывала, а не налить ли ей еще чашку чая, на кухню зашел красный от смущения Гожо.

— Она переодевается. Сказала подождать её снаружи, вот.

— Садись, поговорим пока, — и Мамочка указала на стул напротив.

Из тонкой клеенчатой папки хозяйка достала несколько листов бумаги. Белоснежной, дорогой. И вместе с пером протянула Гожо.

Молодой человек зацепился глазами за написанный каллиграфическим почерком текст. Замысловатые обороты и зубодробительные термины, вроде “совместно приобретенное отторгаемое имущество” и “как указано выше, во всех случаях, кроме указанных ниже, за исключением пунктов”, выдавали работу дорогого юриста.

— Можешь почитать, это стандартный пред-брачный контракт. Одобрен королевской гильдией адвокатов. Как начитаешься, я тебе расскажу главное.

Гожо вчитывался минут пять, не увидел ничего страшного, и вписав своё имя, подписал размашистой подписью. Мамочка спрятала листы, и подперев щеку рукой, начала рассказывать.

— Про принципы колдовства надеюсь не надо разжевывать? Ага, образованный, это хорошо. Заклятье превращения относится к пролонгированным полиморфным чарам. Они, если знаешь, полноценному снятию не поддаются. По этому, тебе потребуется исполнять инструкции. Строго, каждый день, утром и вечером минимум, принцессе нужен Любовный Поцелуй. В противном случае, возможен рецидив возвращения в заколдованное состояние. В контракте это идет отдельным пунктом. Придется постараться. Утром проснулся — поцеловал с любовью. Вечером — тоже самое. Это минимум. Желательно больше. Каждый день. Понял?

Юноша кивнул, чувствуя как начинает краснеть.

— Сам понимаешь, придется стараться.

— Я буду, это ведь мне тоже надо.

— А то, — рассмеялась Мамочка.

— Но есть еще один момент. Ты сейчас два раза её поцеловал? После третьего, ты как снимающий заклятье получишь откат. Ничего страшного, но…

Краска на щеках парня сменилась бледностью.

— Если ты вдруг, поцелуешь хоть одну другую девушку, принцессу или нет, не важно, то заклятье ударит по тебе. Ходить тебе в облике козла три года и три дня.

Гожо облегченно вздохнул.

— Понял?

— Угу.

— В контракте об этом прописано. Второй экземпляр получишь после свадьбы. Теперь о деньгах.

— Каких деньгах?

— Я для вас, молодых и красивых, сделала всю работу свахи. Вплоть до контракта. Так что будь добр в течение трех дней отправить гонорар королевской свахи с надбавкой за срочность.

Парень удивленно и с рождающимся пониманием внимательно заново осмотрел Мамочку.

— А нельзя, не королевской, а хотя бы графской?

— Была бы графиня, было бы можно. А ты принцессу замуж берешь.

Гожо, устыдившись опустил взгляд.

— Я понял. Простите.

— Ладно, чего уж там. Давай, иди уже, слышишь — оделась, ждет тебя.