Книга пятничных рассказявок. Красный том

— Дела у неё появились. Заняла денег у кого не надо, вовремя не отдала. Сейчас в бегах. Аферистка пожилая. Стало быть, мне за тобой присматривать.

— А… — Золушка всхлипнула, — а вы, случаем, не фей?

— Кто? — дядька чуть не подавился еще одним глотком.

— Ну, волшебник.

— Нет. Я крёстный. Отец. Этого достаточно.

По щекам Золушки снова побежали слезы.

— Значит, вы не отправите меня на бал?

Крёстный укоризненно посмотрел на девушку и принялся раскуривать сигару.

— Зачем тебе бал, глупая? Ну, познакомишься ты с принцем. Ну, предположим, выйдешь за него замуж. И что дальше?

Золушка с надеждой посмотрела на мужчину.

— Охота тебе потом десять лет терпеть желчную свекровь, которая каждый день будет высказывать тебе? И что приданного у тебя нет, и сыночка ты её окрутила? Хочется? Фавориток этого любвеобильного принца терпеть хочется? А там еще лет через пятнадцать революция, толпы черни, доктор Гильотен, будь он неладен. И всё!

Дядька рубанул ребром ладони по столу.

— Один восковой бюст с посмертной маски.

Девушка зарыдала, уткнувшись лицом в ладони.

— Не плачь. Слушай крестного папу, и все будет хорошо. Сейчас берешь вещи, выходишь. Там тебя ждет карета.

Золушка подняла заплаканное лицо.

— Волшебная? Из тыквы?

— Нет, самая обычная. До Соробонты неделя пути. Зато кучер и охрана в крыс не превратятся в полночь. Хоть в прямом, хоть в переносном смысле.

— До Соробонты?

— Да, — дядька выпустил кольцо дыма к потолку, — поступишь в университет, с полным пансионом. Я уже договорился. Поучишься пять лет. Защитишь диссертацию. Пойдешь ассистентом к молодому талантливому ученому. Не помню как зовут, что-то на “Ку” или “Кю”. Всё, давай бегом, Мари, у меня мало времени.

— А как же горох и розы?

— Какой горох? Какие розы?

— Я не могу, я обещала перебрать горох и посадить розы. Я должна это сделать.

Крестный посмотрел на Золушку с уважением.

— Я сделаю. За тебя. Обещаю. А ты давай, карета уже стоит.

Проводив крестницу и помахав вслед платочком, дядька вернулся на кухню. Кряхтя, опустился на колени перед кучкой крупы. В комнату заглянули два бритых рослых парня в одинаковых черных камзолах.

— Шеф, мы, это…

Крестный отец зыркнул на них исподлобья.

— Не видите, я занят? Ну-ка, помогайте, олухи.

Амбалы послушно присоединились к крестному отцу.

— Горох налево, чечевицу направо. А ты, — крестный ткнул в сторону третьего подручного, появившегося в дверях, — бегом за королевским садовником. Нам ещё розы сажать. Давайте, поторапливайтесь.

Дон затянулся сигарой и подвинул к себе горсть гороха.

— Я обещал крестнице, что к полуночи всё будет сделано.

Башня

— Первоначально проект включал в себя только пятьдесят этажей. — Главный инженер учтиво пропустил журналистку вперед через небольшую арку. — Аккуратнее, здесь еще не закончились отделочные работы. Так вот, изначально мы планировали только пятьдесят этажей, не больше.

— Всего лишь?

— Да, это был местный проект в пику египтянам с их пирамидами. Ну сами посудите — нагло украли идею зиккуратов, но мало того, что упростили, так еще сделали на двадцать процентов выше. И принялись самым наглым образом рекламировать, как самые высокие здания. Естественно, необходимо было дать достойный ответ.

— Отчего же вы решили увеличить проект? Неужели египтяне…

— Да нет. Там уже поняли бесперспективность соревнования с нами и переключились на храмы.

— Зачем же тогда?

— А это все вот. Они! — И Главный инженер непочтительно ткнул пальцем вверх, — ну с чего они решили, что мы строим башню до неба? Как можно не понять, что такая конструкция фундамента не справится? Даже если не понимаешь ничего в архитектуре, подойди, попроси планы. Разве сложно? Нет, сами придумали, сами обиделись. В результате что? Устроили нам смешение языков. И главное, зачем? На что они этим рассчитывали?

— Но ведь когда строители не понимают друг друга…

— Ах, милочка! Ну, скажите мне, кто будет строить, опираясь только на разговоры? А чертежи на что? Чертежи диалектов не имеют!

И Главные инженер потряс тугим свертком папирусов.

— Это ведь универсальное средство. Инженеры все поймут по чертежам. А прорабы и рабочие… Автор смешения видимо никогда не работал на стройке. Вы слышали, как прораб объясняет рабочему, где и как делать кладку? Все уже размечено, отвесами отмерено. Клади от сих до сих. Всё! Положил неправильно — прораб даст затрещину и обругает. А ругань и подзатыльники — язык один для всех. К тому же быстро нашлись полиглоты, и мы решили все вопросы коммуникации.

— Так просто?

— Конечно! Мы же профессионалы, а не какие-то любители-египтяне.

— Но зачем тогда потребовалось изменять проект и строить башню до неба?

— Это уже дело принципа. Кто просил их вмешиваться? Кому наша стройка мешала? А у нас сроки, заказчик нервничает.

Главный инженер сурово посмотрел на небо.

— Думаю, к месяцу зажигания огней закончим, и тогда разберемся. И за вмешательство в строительство, и по поводу неустойки, и за повышение травматизма на производстве.

Загорелый кулак инженера погрозил вверх. Небо хмурилось, бурлило тучами, но достойного ответа подобрать не могло.

Доброе сердце