Читаем Книга сказок В. Сутеева полностью

Вдруг свет в домике бабушки погас. И всё куда-то исчезло. Остался лишь тёмный экран с непонятными светящимися словами «амьлиф ценоК». Петя, конечно, догадался, что они означают «Конец фильма». Ведь он находился за обратной стороной экрана. Он оглянулся и увидел, как в заборе отодвигается доска, словно приглашая его наружу. Петя не заставил себя ждать. Когда доска за ним закрылась без шума и скрипа, он вприпрыжку побежал домой. Настроение у него стало просто замечательное. Ещё бы! Ведь не каждый день удаётся побывать в любимой сказке. Тем более что сказки Петя любил больше всего на свете. И слушать, и сочинять!

Мы ищем кляксу

Всё началось с неприятности. Ваня и Маша пришли к соседу Художнику посмотреть его рисунки. Вдруг Маша нечаянно опрокинула баночку с тушью прямо на альбом. Получилась большая безобразная клякса. Ребята заплакали, а Художник сказал:

— Ничего, сейчас достану кляксовыводитель, и мы её… Художник ушёл в другую комнату, а Клякса, представьте себе, ожила, захихикала и спряталась где-то среди страниц альбома.

Когда Художник принёс кляксовыводитель, кляксы уже не было.

— Она убежала туда… в альбом… — сказали Ваня и Маша.

— Клякса погубит все мои рисунки! — воскликнул Художник. — Её во что бы то ни стало нужно поймать!

— Мы готовы её ловить, но как? — спросили ребята.

— А вот как! Сидите смирно!

Художник быстро-быстро нарисовал в альбом портреты Вани и Маши, потом взмахнул карандашом и произнёс заклинание:

Мулъти-пульти,Раз, два, три.И в альбомеВы — внутри!

И когда он перевернул страницу альбома…

…Ваня и Маша очутились в сказочном лесу около избушки на курьих ножках. В избушку вели чёрные грязные следы, а из окошка с грохотом летела всякая утварь…

— Клякса здесь… — прошептал Ваня, — мы её подкараулим и…

Вдруг с воем, словно реактивный самолёт, прилетела в ступе Баба-Яга.

— Кто это тут хозяйничает?! Кто здесь безобразничает?! — закричала она, размахивая помелом.

Ребята спрятались в бочку, но Баба-Яга сразу их обнаружила и приказала Филину:

— Ты, Филька, пуще глаза своего сторожи их, а я большой котёл воды вскипячу, и мы их…

— Спасите! — закричал Ваня.

Перевернув страницу альбома, Художник спас ребят от страшной Бабы-Яги, но бочка, к сожалению, оказалась в открытом море…

— Бочка дырявая… мы тонем! — запищали ребята.

— Не бойтесь, — сказал Художник и, несмотря на большие волны, несколькими штрихами нарисовал лодку.

— Теперь перебирайтесь сюда! — скомандовал он.

Ваня и Маша почувствовали себя в безопасности, но ненадолго: огромная чёрная Акула вынырнула из воды и погналась за лодкой.

Художник пририсовал к лодке парус, но Акула не отставала… Пришлось перевернуть страницу… и ребята оказались посреди жаркой пустыни. По песку тянулись чёрные следы…

— Здесь была Клякса, — сказал Ваня.

Ребята пошли по следам и не заметили, как перед ними появился огромный Лев.

Лев раскрыл пасть и громко зарычал…

— Спокойно. Я здесь! — раздался голос Художника.

Рука его взмахнула карандашом, и Лев оказался в прочной клетке.

А ребята… — на следующей странице альбома.

— Где мы? — спросили они.

— Вы находитесь на неизвестной науке планете, которую я придумал, — сказал Художник и пририсовал детям скафандры с антеннами, чтобы они могли двигаться в неземной атмосфере.

Ваня и Маша с любопытством рассматривали незнакомый мир и вдруг заметили в небе странный летательный аппарат, который быстро к ним приближался.

«Летающая тарелка» опустилась неподалёку, и из её люков со свистом выскочили существа, похожие на осьминогов, — обитатели этой планеты.

— Уинпетриско сито бандо цютко, — бормотали они на своём языке, очевидно приветствуя Ваню и Машу.

— Марженгола! Стрикококо! — кричали жители планеты, танцуя вокруг детей.

— Смотри-ка, — тихо сказал Ваня Маше, — ведь один из них совсем чёрный!

— Клякса! — пискнула Маша.

Но было поздно — Клякса юркнула на следующую страницу.

— Да это же наш двор! Мы дома? — удивился Ваня.

— Ты угадал, — сказал Художник. — Я нарисовал наш двор и даже нашего дворника дядю Федю.

— Здесь была Клякса, — сказала Маша, — тут везде её следы.

— Я-то знаю, откуда эти пятна! — вдруг грозно закричал дядя Федя. — И знаю, кто тут безобразничает!

— Это не мы, дядя Федя! Это Клякса!

Художник хотел спасти ребят от дяди Феди, но на этой странице они угодили прямо на спину ужасного Змея Горыныча. Дядя Федя тоже почему-то попал сюда.

— Я вам всем покажу! Всех к порядку приучу! — кричал дядя Федя, размахивая метлой.

Змей Горыныч с ребятами на спине бросился наутёк… но дядя Федя догнал его. И досталось же Змею Горынычу!

А пока дядя Федя с ним расправлялся, Ване и Маше удалось улизнуть на другую страницу альбома.

Там пришлось взбираться на крутые горы и отвесные скалы, и если бы не Художник, который нарисовал мостик через бездонную пропасть, ребята не попали бы на следующую страницу.

Ура!!!

Кляксу нашли и поймали только на самой последней странице.

— Молодцы! — сказал Художник, взмахнул волшебным карандашом и произнёс заклинание:

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология детской литературы

Индийские сказки
Индийские сказки

Загадочная и мудрая Индия – это буйство красок, экзотическая природа, один из самых необычных пантеонов божеств, бережно сохраняющиеся на протяжении многих веков традиции, верования и обряды, это могучие слоны с погонщиками, йоги, застывшие в причудливых позах, пёстрые ткани с замысловатыми узорами и музыкальные кинофильмы, где все поют и танцуют и конечно самые древние на земле индийские сказки.Индийские сказки могут быть немного наивными и мудрыми одновременно, смешными и парадоксальными, волшебными и бытовыми, а главное – непохожими на сказки других стран. И сколько бы мы ни читали об Индии, сколько бы ни видели ее на малых и больших экранах, она для нас все равно экзотика, страна загадочная, волшебная и таинственная…

Автор Неизвестен -- Народные сказки

Сказки народов мира / Народные сказки

Похожие книги

Околдованные в звериных шкурах
Околдованные в звериных шкурах

В четвёртой книге серии Катерине придётся открыть врата в Лукоморье прямо на уроке. Она столкнётся со скалистыми драконами, найдёт в людском мире птенца алконоста, и встретится со сказочными мышами-норушами. Вместе с ней и Степаном в туман отправится Кирилл — один из Катиных одноклассников, который очень сомневается, а надо ли ему оставаться в сказочном мире. Сказочница спасёт от гибели княжеского сына, превращенного мачехой в пса, и его семью. Познакомится с медведем, который стал таким по собственному желанию, и узнает на что способна Баба-Яга, обманутая хитрым царевичем. Один из самых могущественных магов предложит ей власть над сказочными землями. Катерине придется устраивать похищение царской невесты, которую не ценит её жених, и выручать Бурого Волка, попавшего в плен к своему старинному врагу, царю Кусману. А её саму уведут от друзей и едва не лишат памяти сказочные нянюшки. Приключения продолжаются!

Ольга Станиславовна Назарова

Сказки народов мира / Самиздат, сетевая литература
На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза