Книга судьбы

– Словно ты влюблена. Словно молоденькая.

Мы с Парванэ решили, что пора познакомить Ширин с Саидом. В моем возрасте неприлично прятаться и опасаться, как бы дочь тебя не подловила. Но нам требовался предлог, чтобы объяснить его частые визиты. Прикинув так и эдак, мы решили представить его как друга семьи Парванэ: дескать, он недавно вернулся в Иран из-за границы, а ко мне приходит по делу. Саид действительно перевел на фарси несколько статей и просил их отредактировать.

После того как Ширин несколько раз пересеклась с Саидом у нас дома, я все не решалась спросить ее мнение о нем, чтобы не навлечь подозрения. В итоге она сама затронула эту тему.

– Где тетя Парванэ его нашла?

– Я же тебе говорила, он друг их семьи, – напомнила я. – А что?

– Ничего… красивый старикан.

– Старикан?

– Достойный такой, с прекрасными манерами, – продолжала она. – Совсем не под стать тетушке Парванэ.

– Как некрасиво с твоей стороны! У тети Парванэ все друзья и родственники прекрасно воспитаны.

– В кого же она такая?

– Какая?

– Малость с прибабахом.

– Стыдись! – воскликнула я. – Разве можно так отзываться о тете? Она живая, веселая, рядом с ней все чувствуют себя моложе. Что тут плохого?

– Ну да! Рядом с ней ты тоже вся из себя, и бойкая, и задорная, и вы все время перешептываетесь.

– Ты ревнуешь? Мне хотя бы одну близкую подругу нельзя иметь?

– Ничего подобного я не говорила! Я очень рада, что ты помолодела и в хорошем настроении. Только она забывает про свой возраст.

Летом мы виделись через день, а то и чаще. В начале сентября Саид пригласил нас в усадьбу, которую он купил к северу от Тегерана, в горах Демавенда. Это был прекрасный и памятный день. Горы упирались в небо, ветер доносил прохладное дыхание заснеженных вершин. Воздух был чист и благоуханен, маленькие листья на окаймлявших участок белых тополях трепетали, словно блестки, переливаясь из цвета в цвет на ярком солнце, а при сильных порывах ветра их шуршание перерастало в гром аплодисментов – человеку, жизни, природе. По берегам узких ручейков нежно благоухали петунии. С ветвей деревьев грузно свисали райские плоды: яблоки, груши, желтые сливы, пушистые, налившиеся на солнце соком персики. Не так уж часто в жизни мне хотелось остановить мгновение. Но тот день я бы хотела удержать.

Мы были так счастливы, так легко нам было втроем. Спали завесы отчуждения, настороженности, мы свободно говорили обо всем. Парванэ, мой “темный двойник”, высказывала вслух то, что я не решалась произнести. Ее искренность и свобода выражений смешила нас, и я не старалась сдерживать смех – зачем? Он поднимался из глубинных слоев моего существа, сам собой расцветал на губах, мне самой звук собственного смеха казался незнакомым и приятным. Неужели это я так смеюсь?

Под конец дня после долгой бодрящей прогулки мы уселись на высокой веранде с видом на великолепный закат. Мы пили чай со сладостями, и тут Парванэ решилась затронуть тему, которой мы до тех пор не касались:

– Саид, я обязана спросить, – заявила она. – Все эти годы Масум и я недоумевали, почему вы исчезли и почему не вернулись? Почему не послали мать и сестер просить ее руки? Вы оба имели шанс избежать несчастий, которые вам выпали в жизни.

Я была ошеломлена. До тех пор мы не вспоминали эту часть прошлого, тяжелую для меня, едва ли безболезненную для Саида. Я задохнулась от смущения:

– Парванэ!

– Что? Мне кажется, мы уже достаточно восстановили знакомство и сблизились, можем говорить обо всем, тем более о столь важных событиях, изменивших вашу судьбу Но можете не отвечать, Саид, если не хотите.

– Нет, я хочу, я должен объяснить, – откликнулся он. – На самом деле я давно собирался поговорить о событиях того дня и обо всем, что произошло затем, но не хотел расстраивать Масум.

– Масум, тебя это расстроит? – обратилась ко мне Парванэ.

– По правде говоря, я бы не возражала узнать… – призналась я.

– В тот вечер, не ведая ни о чем, я работал в аптеке. Ворвался Ахмад, с порога начал выкрикивать непристойности. Он был пьян. Доктор Атаи пытался его урезонить, но Ахмад набросился на него. Я подскочил, оттащил доктора в сторону, и тогда Ахмад сбил меня с ног, принялся колотить. Сбежались соседи. Я был ошеломлен, унижен. Я был скромным мальчиком, закурить при взрослых не смел, а тут Ахмад орет, что я соблазнил его сестру. Потом он схватился за нож, соседи только-только успели меня из-под него вытянуть. Напоследок Ахмад пригрозил убить меня, если я хоть раз еще попадусь ему на глаза. Доктор Атаи сказал, мне бы лучше пару дней не выходить на работу, пусть все утихнет. Да я едва мог шелохнуться, один глаз заплыл так, что я им почти не видел. Ножом он, однако, меня не успел серьезно поранить. Только на руку пришлось наложить несколько стежков.