Книга судьбы

Через несколько дней ко мне пришел доктор Атаи. Он сказал, что Ахмад каждый вечер является в аптеку, пьяный в стельку, буйствует. Говорит: “Здесь мне люди помешали убить этого вонючего пса, но дома меня никто не остановит. Я убью бесстыжую девчонку, а этот гад пусть плачет о ней до конца жизни”. Доктор Табатабайи рассказал доктору Атаи, что его вызвали к тебе, что ты страшно избита, больна. Доктор Атаи сказал: “Ради этой невинной девушки уезжай хотя бы на несколько месяцев. Потом я сам поговорю с ее отцом, а ты приедешь вместе с матерью и будешь просить ее руки”.

Несколько раз я приходил по ночам и стоял напротив твоего дома, в надежде хотя бы разглядеть тебя в окне. Потом я все же бросил университет, уехал в Резайе и ждал вести от доктора. Я думал, что мы сможем пожениться и ты будешь жить с моей матерью, пока я закончу университет. Я ждал, но от доктора ни слова. Наконец я сам поехал в Тегеран, пришел к нему. Он стал меня уговаривать: нужно учиться дальше, передо мной вся жизнь, об этой истории я скоро позабуду. Сначала я решил, что ты умерла. Но потом он сказал, что тебя поспешно выдали замуж. Я был уничтожен. Прошло полгода, прежде чем я собрал себя по кускам и вернулся к жизни.

Сентябрьские дни сделались прохладнее, приближалась осень. Парванэ засобиралась в Германию. Ее матери стало лучше, врачи не возражали против перелета. Мы втроем сидели в саду у дома Парванэ. Я куталась в тонкую шаль.

– Парванэ, я всегда грущу, расставаясь с тобой, но на этот раз – вдвойне, – призналась я. – Мне будет так одиноко.

– Да исполнит Аллах желание твоего сердца! – откликнулась она. – Разве вы оба не просили его, не молили о том, чтобы поскорее избавиться от меня? Но отныне вы будете в письмах отчитываться мне за каждое слово, которым обменяетесь наедине. А еще лучше, купите магнитофон и посылайте мне кассеты.

Саид не засмеялся ей в ответ. Покачав головой, он сказал:

– Ни к чему эти указания: я тоже скоро уезжаю.

Мы с Парванэ выпрямились как по команде. Я выдохнула:

– Куда?

– В Америку. Обычно я уезжаю туда на лето, провожу три месяца с Нази и мальчиками. В этом году я все откладывал. По правде говоря, ехать не хотелось…

Я обмякла на стуле. Мы все затихли.

Парванэ ушла в дом принести нам еще чая. Саид, воспользовавшись моментом, положил свою руку на мою, бессильно лежавшую на столе, и сказал:

– Я должен поговорить с вами до отъезда наедине. Пожалуйста, приходите завтра к обеду в тот ресторан, где мы были на прошлой неделе. Я буду там к часу. Приходите обязательно.

Я знала, зачем он меня зовет. Та любовь, что соединила нас много лет назад, пробудилась вновь. В ресторан я вошла взволнованная, предвкушая объяснение. Он сидел за маленьким столиком в дальнем конце зала, смотрел в окно. Поздоровавшись, мы заказали еду. Потом оба умолкли, прогрузились в раздумье. Ели мы медленно и так со своими порциями и не управились.

Наконец он закурил и сказал:

– Масум, ты уже поняла: ты была и осталась единственной истинной любовью моей жизни. Судьба поставила много препятствий на нашем пути, и оба мы тяжко страдали. Но, наверное, судьба задумала нам это возместить, обернулась к нам другой стороной. Я еду в Америку, чтобы окончательно все уладить с Нази. Два года назад я сказал ей: либо она приедет в Иран и будет жить со мной, либо нам надо развестись. Но ни она, ни я не предпринимали никаких шагов. Теперь она открыла ресторан и вполне преуспевает. Она считает, что нам лучше жить там. Так или иначе, нам пора сделать выбор. Я устал от неопределенности и неустроенности. Если я буду уверен в тебе, буду знать, что ты выйдешь за меня, для меня все станет ясно, и я смогу принять решение и осуществить его… Так что ты скажешь? Ты станешь моей женой?

Я ждала этого: с первого дня нашей новой встречи я знала, что он задаст этот вопрос. И все же сердце отяжелело, слова застряли в горле. Даже в мечтах я еще не нашлась, какой ему дать ответ.

– Я не знаю.

– Как ты можешь не знать? Прошло тридцать с лишним лет, а ты не научилась решать сама?

– Саид, дети… как быть с детьми?

– Дети? А что дети? Они же все выросли, у каждого своя жизнь. Ты им больше не нужна.

– Но им небезразлично, как я живу. Боюсь, это может их расстроить. Чтобы их мать, в таком возрасте…

– Бога ради, давай хоть раз в жизни подумаем о себе и только о себе, – перебил он. – Или мы сами ничего в этом мире не значим?

– Я должна с ними поговорить.

– Хорошо, поговори и как можно скорее ответь мне. Я уезжаю в субботу на следующей неделе, больше откладывать нельзя, тем более что еще надо попасть в Германию на деловую встречу.

Из ресторана я прямиком отправилась к Парванэ и все ей рассказала. Она подскочила и завизжала:

– Предатели! Наконец-то вы объяснились! Избавились от меня и обо всем поговорили! Тридцать с лишним лет я ждала, чтобы увидеть твое лицо, когда он будет делать тебе предложение, а ты меня обошла!

– Парванэ!

– Ничего, ничего, я тебя прощаю. Только, ради Аллаха, поженитесь немедленно, пока я еще тут. Я непременно должна быть на твоей свадьбе. Я мечтала об этом всю жизнь.