Книга украденных снов

Услышав про «необычно веснушчатое лицо», Рейчел уронила семь тарелок из четырехсот, которые мыла. Ее строго отчитали за никчемность и неуклюжесть и сказали, что завтра вечером она опять будет мыть посуду в качестве наказания за нежелание сосредоточиться на работе.

Но Рейчел не намеревалась быть в приюте следующим вечером. Роберт в беде. Он где-то в Порт-Клементе. Он разыскиваемый преступник, на него охотятся, и он никак не сможет вернуться в Браву. А еще хуже то, что через три дня Мальстайн закрывает границы!

Рейчел знала, что ей нужно выбраться из приюта и отыскать брата. После очень долгих и нелегких размышлений она все же решила призвать на помощь Летицию. Та, не раздумывая, согласилась.

– Что угодно, лишь бы не оставаться в этом мерзком заведении, – решительно сказала она.

Той ночью они разработали план, как им сбежать уже на следующее утро.

Все попытки бегства, предпринятые во время пребывания Рейчел в приюте, потерпели неудачу, и этих детей больше никто не видел. Все они пробовали проделать это ночью. Рейчел решила, что в этом и заключалась их ошибка. Именно ночью охранники ожидали чего-то подобного. И были наготове. Но Рейчел собиралась совершить побег при ярком свете дня. И не перебираясь через забор или выкопав туннель. Нет. Она планировала выехать через главные ворота у всех на глазах.

Ключом к ее плану был визит инспектора по борьбе с вшами, или инспектора вшей, как ее все называли. Это была весьма неприятная женщина, приезжавшая каждую субботу, чтобы сердито взглянуть на волосы детей, громко поцокать языком, намылить им головы самым мерзким и вонючим химическим средством, которое только известно, и оставить их на час задыхаться, пока химикаты прожигали им кожу на голове. Затем она приказывала им пройти в банный блок и раздеться и поливала их струей ледяной воды, а потом уходила, пока они высыхали без полотенца. В конце она аккуратно укладывала ядовитый шампунь в черную медицинскую сумку, садилась в свой маленький фургончик и уезжала, чтобы, вероятно, нанести визит другим жертвам где-то еще.

Но Рейчел кое-что заметила.

Пока едкие химикаты проделывали свою убийственную работу на шестидесяти пяти молодых головах, инспекторша выходила из спальной комнаты и перебиралась в комнатушку по соседству. Там, по причине, которую Рейчел никак не могла понять, она доставала зеркальце и наносила на лицо какую-то дурацкую косметику. Она красила губы ярко-розовой помадой, а на щеки наносила оранжевые румяна. Затем добавляла жуткие фиолетовые тени для век. Все вместе делало ее похожей на мертвого клоуна.

Потом она возвращалась, отводила своих жертв в банный блок и устраивала им торжественное обливание. И лишь затем, когда вши были жестоко уничтожены, а девочки должны были сохнуть, она садилась в свой фургончик и подъезжала к воротам. Возле ворот машина останавливалась. Инспекторша выходила и, без очевидной причины, разговаривала с одним и тем же охранником каждую неделю. Охранник был совершенно лысый, усатый и говорил пронзительным голосом. Инспекторша слушала его «смешные истории», небрежно облокотившись на капот, по-лягушачьи выпятив губы и громко хохоча над каждой шуткой охранника. Как-то раз охранник даже коснулся ее руки, и она захихикала, как семилетняя девочка, а затем подошла к дверце фургона и залезла в него, странно виляя задом. Рейчел увидела, как она, уезжая, послала охраннику воздушный поцелуй.

По оценке Рейчел, эта небольшая пантомима длилась около двух минут. И если ей и Летиции подвернется возможность залезть в машину инспектора вшей за это время, они смогут укрываться за задним сиденьем в кузове, пока фургон не окажется далеко от приюта, а уж там они как-нибудь ухитрятся сбежать окончательно.

Проблемой было, как пробраться в этот самый кузов. Они все еще будут мокрые после обливания из шланга, им надо будет очень быстро переодеться, а потом как-то преодолеть тридцать метров открытого пространства от спального блока до фургончика инспекторши.

Требовался отвлекающий маневр.

Идея с пауками пришла в голову Летиции. В приюте ползали десятки пауков, и некоторые девочки их до ужаса боялись. Летиция же их не боялась совсем, потому что ее папа-врач всегда внушал дочке, чтобы она воспринимала всех насекомых просто как существ, пытающихся выжить. Обычный домашний паук – или Tegenaria domestica, как отец Летиции велел его называть, – ничем от прочих насекомых не отличался. И заслуживал уважения, а не страха или отвращения. И поэтому Летиция всю жизнь относилась к паукам с любовью и восхищением.

Рейчел пауков не любила, но решила, что ей подвернулась хорошая возможность преодолеть этот страх. Той ночью, пока остальные девочки спали, Летиция и Рейчел поймали восемь пауков. Они спрятали их в коробке с дырочками для воздуха и бросили внутрь несколько дохлых мух, чтобы пауки были довольны.

Потом они спрятали коробку в банном блоке за одной из ванн.

На следующее утро инспектор вшей приехала вовремя и преисполненная еще большего рвения, чем обычно. Она посмотрела на девочек, поцокала языком.