Книга украденных снов

– Пятьсот шестнадцать, – гордо поправил старик. – Это моя лучшая работа.

Его слова оспорили некоторые из Мейеров.

– Значит, вы…

– Призраки! Духи! Возрожденные! – воскликнули они, а одна старушка даже сделала вид, будто пританцовывает на месте.

У Рейчел слегка закружилась голова. Уж не заболела ли она?

– Ты знаешь о вратах, дорогая, – сказал Бенджамин. – О Хинтерленде. Отец показал тебе книгу. Наверное, ты не восприняла ее всерьез?

Рейчел уронила стакан. Он покатился по полу, но не разбился. Старик наклонился и поднял его. Рейчел вспомнила ощущение тепла, идущую мать, призраки умерших… «В этой книге больше секретов, чем вы думаете…»

– Пусть лучше Соломон объяснит. Бедняжка до ужаса напугана, – сказала старушка в черном платье с четырьмя нижними юбками.

Рейчел посмотрела на Баррабуса Клинча, который стоял, прислонившись к двери. Глаза пустые от скорби. Он кивнул и подошел к Рейчел. А Рейчел вспомнилось то холодное утро в квартире, когда умерла мать. И визитер у двери.

Рейчел взглянула на часы на стене, сознавая, что Бруно ждет в машине и может уехать в любой момент. Но это очень важно. Похоже, это ключ ко всему.

– Мое имя Соломон Роуз, – сказал мужчина, которого она знала под именем Баррабус Клинч. – То, что ты сейчас услышишь, – самый большой секрет во всей Краснии. Умоляю тебя никому его не рассказывать.

Рейчел кивнула. Старички хором прошептали «Хорошая девочка», и Соломон продолжил:

– Ты помнишь, что вскоре после смерти твоей мамы я пришел в вашу квартиру. Тогда я назвался вымышленным именем Баррабус Клинч ради своей и твоей безопасности. Но ты была не одна, а потому не впустила меня.

Старички захихикали:

– Она его не впустила! Ха!

Соломон метнул в них сердитый взгляд.

– Я вернулся позднее, чтобы объяснить, кто я такой. Но к тому времени ты уже ушла вместе с братом. Я пытался отыскать тебя здесь, у Мейеров, но ты ускользнула. Потом исчез Роберт, а тебя отправили в приют. Я упустил свой шанс.

Соломон вздохнул.

– Это не твоя вина, Соломон, – сказал Бенджамин Мейер. – Мы все хотели сохранить секрет.

– Расскажи ей все, Соломон, – попросила старушка, которая крепко держала Бенджамина за руку.

– Да, расскажи, – поддакнули остальные.

Соломон кивнул.

– Трагедия, к которой ты приобщилась, по сути, есть трагедия семьи. Семьи с секретом, который хранился веками. Секрет Хинтерленда. И еще это история конфликта между отцом и сыном. Луцием и Вальтером Мейерами.

Остальные Мейеры с важным видом кивнули.

– Сначала я должен рассказать о себе, – продолжил Соломон. – Я из бедной семьи. Мы жили на окраине Бравы. Отец гнул спину на императорских полях, а мать стирала постельное белье для богатых. Я был обречен на такую же судьбу, как и у них, – тяжелый труд и малое вознаграждение.

Однажды, когда мне было восемь лет, мать обнаружила, что я стащил у нее цветной мелок, которым она помечала белье разных заказчиков. Она уже хотела меня отругать, но тут заметила рисунок, который я сделал на задней стенке деревянного ящика. Я нарисовал маму, когда она стирала на берегу реки, согнув спину и щурясь от солнца.

– «Это ты нарисовал?» – спросила она.

Я кивнул. Она посмотрела на рисунок, потом крепко прижала меня к себе, как нечто драгоценное.

Мать была умной женщиной. На следующий день она взяла тот деревянный ящик, чтобы разносить в нем выстиранное белье по заказчикам в центре города. И как бы случайно уронила ящик на глазах владельца конкретного дома – этого дома. Дома великого художника и иллюстратора Луция Мейера.

Старички поощрительно захмыкали. Соломон возобновил рассказ:

– Луций увидел рисунок и поднял ящик. По словам матери, он долго на него смотрел. Потом спокойно осведомился, словно не произошло ничего странного, кто это нарисовал. – «Мой сын Соломон. Ему только восемь лет», – гордо ответила мать и хотела забрать ящик.

Но Луций держал его крепко. – «Могу я взять его на день?» – спросил он.

Тогда мать поняла, что сумела заинтересовать его.

– Да-да! – согласился хор старичков. – Луций нам его показал.

– Тише! Рассказывай дальше, Соломон, – попросил Бенджамин.

– Луций устроил меня в лучшую школу города, куда послал и своего сына Вальтера. Мы с ним были одного возраста. Мы вместе ходили на уроки искусства. Я любил Вальтера – он был веселый и беззаботный. И он был Мейером!

Теперь старички стали серьезными. В комнате словно повеяло холодом.

– Самая знаменитая семья художников в Краснии! – сказал Соломон. – Мы проводили вместе все больше и больше времени. Конечно же, мы были двумя лучшими учениками в школе. С одной особенностью: я всегда был первым, а Вальтер – вторым. Всю жизнь Вальтер полагал, что, раз он сын великого художника, именно он будет лучшим. Но жизнь не столь проста.

Соломон помолчал, словно то, что он собирался сказать, глубоко его ранит.

Старички тоже удрученно молчали. Соломон опять повернулся к Рейчел.

– Когда приближалось окончание нашей учебы, Вальтер изменился. Начал злиться на учителей, на друзей, даже на меня, своего самого близкого друга. Пропускал занятия. Все шло к тому, что он не сдаст выпускные экзамены.