Книга воспоминаний

Был август. Боевое охраненье
Речным туманом скрыто. Миномет
Пролает, и передний край заснет
Опять на Кандалакшском направленье.
А в штабе фронта — лошадиный флирт
И разговор об орденах и званьях;
Тоска по дому, письма из изгнанья,
Любовь шинельная и горький спирт.
И лучше было, что не там я встретил
Тот август. Был прозрачен он и светел,
И воздух чист, и первый мил мороз, –
Такая осень! На холмах увидеть
И елей чернь, и золото берез,
И в сумерках над Верманом спускаясь
Меж редких пней и сосен без вершин
С товарищем — с тех пор уже убитым –
Дышать великой чистотою мира…

Озеро Верман, 1943

* * *

Воспоминанья след едва отыскан:
Был ясен воздух, хвоей пахнул лес,
Весельем полон день наш был, и взыскан
Наш труд благословением небес.
Широкие и пыльные дороги
С высот моих, с лесистых гор легли –
Наш час настал, и вот несут нас ноги
В путь неизвестный, в жажде и пыли.
Судьба людей меня не миновала,
И суждено прожить мне этот год,
Когда земля от грохота металла
Тяжелыми разрывами цветет.
Прошитый весь зеленым, красным шелком,
Затмился звезд знакомых милый лик,
Когда железная капель осколков
По крышам барабанит каждый миг.
И в снег придавлен слабым свистом с неба
Прохожий равнодушный человек.
Добытый трудно, скуден ломоть хлеба.
Для сына виден тот же грозный век…
А честность все на тысячи считает.
И все на тысячи считает зло,
Беззлобность в счет нейдет у них пустая,
И милосердью тропы замело.
И не поможет, если ошалев
От правых дел и правых зол без счета
И правоту жестокую прозрев,
Чернильницей бессильно брошу в черта.

Мурманск, 1943

* * *

Немецкий солдат
Снег ложится в глаза убитому.
Далеко уж слышна пальба.
Где-то быть тебе все же зарытому
Что ж, и хуже бывает судьба.
Да какую еще судьбину
Лучше нам у Бога молить?
Умереть до времени — сын
Или матери — пережить?

1944

* * *