«Книга Всезнания» (СИ)

И Тсуна, поймав кивок Стража, отправился на ужин: в залу, где кусок не лез ему в горло и вызывал лишь одно желание — умчаться куда подальше… подальше от тарелок, полных сочного мягкого мяса с кровью.

***

Очередное собрание Хранителей, ставшее теперь чуть ли не ежевечерним, привело к довольно печальным результатам. Вся собранная по Хоффману информация вырисовывала очень четкую, но крайне непонятную картину, дававшую больше вопросов, нежели ответов. И когда все рассказали, что им удалось узнать, в библиотеке повисла напряженная тишина.

Гокудера кусал незажженную сигарету, явно желая ей мучительной смерти, Ямамото хмуро смотрел на столешницу, не в силах подбодрить друзей, Рёхей сжимал руки, привычно обмотанные бинтами, в кулаки и скрипел зубами, Хибари полностью ушел в раздумья, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула с таким видом, будто мог на месте растерзать любого суицидника, что решился бы вывести его из транса, Чикуса и Хром поглядывали на своего лидера, поджимая губы, причем парень даже снял очки и начал протирать стекла грязным носовым платком, а сам Мукуро сверлил злым взглядом столешницу, временами бросая косые взгляды на всех присутствующих, словно раздумывая, не пропустил ли кто-то из них некую важную деталь. И только Савада Тсунаёши оставался на удивление спокоен. Он был хмурым, расстроенным, озадаченным, но ни капли нервозности в нем не ощущалось. Наконец, Тсуна глубоко вздохнул, провел ладонью по лицу, словно стряхивая наваждение, и обратился к собравшимся:

— Давайте вкратце подведем итоги? Без деталей и лишних нагромождений попробуем вычленить костяк произошедшего.

Последнюю фразу очень любил произносить Фукс, сейчас прятавшийся в тени библиотечных полок, чтобы не мешать мыслительному процессу Хозяина. И, как и многие другие привычки барона, Тсуна сам не заметил, как перенял ее.

— Попытайся, если что-то напутаешь, твои слова дополнят, — привычным ехидным тоном бросил Мукуро, но ехидства в его словах не было и в помине. И Хранители, за исключением Тсуны и Хибари, удивленно покосились на иллюзиониста.

— Ладно. Тогда начали, — кивнул Савада и приступил к подведению итогов: — Хоффман был единственным наследником одного из ведущих торговцев оружием, и в двадцать пять сменил убитого отца на посту лидера. Кто убил Хоффмана-старшего неизвестно, считают, что это сделали конкуренты. Клаус уверенно начал вести дела, но они шли не очень успешно: только те, с кем он вел дела и прежде, охотно ему доверяли. Однажды он продал оружие одному бандформированию в Асуане, и после этого пропал — подчиненные искали его, даже привлекали к поискам местную мафию, но не нашли. А через три дня он вышел из пустыни — один, в изорванной одежде, без воды. Обезвоживание и ссадины от веревок на запястьях — все повреждения, что на нем были. Сам он, когда пришел в норму, рассказал, что его отвезли в пустыню с намерением убить, но ему удалось бежать, когда убийцы рассорились и начали спорить, на самом ли деле его надо убить или сначала стоит потребовать у подчиненных выкуп, а затем уже убивать. Нападавшими были… эти…

— Сторонники противоборствующей группировки, — тут же подсказал Хаято, решивший не загромождать речь босса лишними уточнениями и потому не начавший по привычке вдаваться в детали и уточнять название и сферы интересов бандформирования.

— Ну да, — смущенно улыбнулся Савада и начал вертеть в руках лист бумаги, впрочем, практически не нервничая. — Они разозлились на то, что Хоффман поставил их врагам качественное вооружение, и решили его устранить, поскольку денег на покупку чего-то подобного у них не было. Только выкрав его и привезя в пустыню, те четверо переругались, и он умудрился сбежать, убив при этом одного из похитителей. Двое других погнались за ним, но последний выстрелил им в спины: они были не согласны с его решением получить за Хоффмана выкуп. Немец как-то умудрился убежать: воспользовался заминкой, дал деру и затерялся в близлежащих руинах, где бандиты собирались спрятать его тело. Последний оставшийся в живых бандит его искал, но Хоффман подкрался сзади и его убил, вот только лошади и верблюд, везший немца, давно разбежались. Ему надо было возвращаться, но поднялась небольшая песчаная буря — пришлось пережидать ее в руинах. А затем он вышел, но следы замело, и он не знал, куда идти. Как-то сориентировался по солнцу, забрал фляги у трупов и отправился в путь. Трое суток бродил по пустыне, вода давно закончилась, но он всё же как-то сумел добраться до города. И это был первый раз, когда конфликт спас Хоффмана.

Все помрачнели, но Савада не стал делать акцент на своих словах и продолжил: