Книга желаний (СИ)

— Еще как пригодятся, святоша, — хмыкнул Селим, — будешь за наши души молится.

Вальрик

— Верно, князь? — спросил брат Рубеус, и Вальрик, очнувшись, кивнул.

Князь.

Титул давил. Титул заставлял меняться. Титул сам менял Вальрика. Какой из него князь? Вот отец, тот да, был настоящим князем: сильным и храбрым. Вальрик не сомневался, что именно отец обрушил стены замка, чтобы не сдавать крепость тварям, и гордился: не каждый человек способен на такой шаг. Вот он бы…

Он жив. В отличие от отца, братьев, воинов, слуг, рабов, погибших вместе с замком, Вальрик жив. Боль и стыд. Взойти на престол благодаря трусости? Позор. Правда, Рубеус утверждал, что высшее геройство не в том, чтобы умереть и настоящий герой живет наперекор смерти, но Вальрик понимал: его утешают. И не по доброте душевной, а из боязни, что Вальрик снова сделает что-нибудь не так. Например, убьет вампиршу.

Стыдно, до чего же стыдно. А она еще и улыбается. Правда, улыбка не совсем искренняя — за время, проведенное около твари, Вальрик неплохо научился читать ее эмоции — но стоит ли ожидать от вампира искренности? Она едва не умерла по его вине.

Тварь повернулась к Вальрику и подмигнула. Издевается? Выглядит она… выглядит она почти также, как всегда: бледная, съежившаяся и не к месту веселая. Если бы не белые, словно коровье молоко, волосы, сзади ее можно было бы принять за человека.

Она была человеком. Когда-то давно, очень давно…

Интересно, становится вампиром больно?

— Князь, значит, ты согласен?

— А? — Вальрик вдруг понял, что пропустил весь разговор. А они обсуждали что-то важное, и спрашивали его совета. Впервые в жизни кто-то спрашивал его совета, а Вальрик был не в состоянии ничего посоветовать, потому как не знал, о чем шла речь.

— Хотелось бы узнать твое мнение по данному вопросу, — тварь улыбалась. Вальрик готов был поспорить, что она, догадавшись о его ротозействе, просто использует момент, чтобы отомстить.

— Да князь, последнее слово за вами, — Рубеус, в отличие от вампира был вежлив.

— Я… А напомните, пожалуйста, о чем шла речь? — Получилось до невозможности жалко.

— Речь шла о разведке. Я предлагала брату Рубеусу свои услуги, а он отказывался.

— Почему?

— Потому, что не доверяет. Просил о сотрудничестве, а теперь не доверяет. Но мы-то с тобой знаем, что убежать я не смогу. Выдать… Здесь, конечно, сложнее, но повторюсь — лично я танграм предпочитаю компанию чокнутых монахов. Странно, правда?

А клыки у нее длинные, тонкие и чуть искривленные. Такими легко прокалывать кожу. Нельзя думать о ней, как о человеке или как о враге. Она — оружие. Меч. Автомат. И автоматом, и мечом управляет человек.

— Поэтому решай: отпускаешь или нет.

— Совсем?

— Неплохо бы, — согласилась тварь, — но сомневаюсь, что у тебя хватит духу на это. Глупости точно хватит, а духу вряд ли.

— Ты меня нарочно злишь.

— Нарочно, — она не стала отрицать, — я вообще все делаю нарочно. Натура такая, Карл говорил…

— Карл? — Брат Рубеус как-то странно посмотрел на тварь.

— Карл — мой… вaли… боюсь, в вашем языке нет аналогов этого слова. Отец? Учитель? Он… все сразу и еще больше… впрочем, вам вряд ли это интересно, лучше давайте вернемся к вопросу о разведке. — После упоминания имени — Карл, донельзя странное имя, темное, загадочное и очень подходящее для вампира — тварь растеряла весь свой задор. Теперь она выглядела грустной и даже слегка уставшей, наверное, скучает по дому и этому своему… Карлу.

Вот бы взглянуть на ее дом. На что он похож? Говорят, вампиры селятся в пещерах, куда никогда не заглядывает солнце, дома они украшают золотом и человеческими костями, а после захода солнца вылетают на охоту.

Страшно. Воображение нарисовало нечто похожее на смесь пыточной камеры и сокровищницы. Вальрик попытался представить Коннован в этой полусказочной пещере, но отчего-то сразу вспоминался Вашингтон и малый зал, в котором Вальрик провел две недели.

Нету больше зала, и крепости нету, а сказочный замок вампира стоит…

До чего же больно.

— Я считаю, — сухой голос брата Рубеуса разрушил наваждение, — что отпускать ее одну неразумно. Во-первых, может понадобиться помощь. Во-вторых, я, безусловно, доверяю да-ори, но те существа сталкивались с ей подобными и вполне способны предвидеть, что да-ори не погибла, следовательно, они подготовятся к визиту. К визиту Воина, а не человека.

— Именно поэтому следует идти воину, а не человеку, — возразила тварь. — Мне нужна свобода действий. Я не хочу думать, что где-то сзади будет болтаться человек, неумелый, шумный и медлительный. Я не хочу думать о том, как защитить этого человека. Я — не телохранитель, а воин и, ввязываясь в бой, должна знать, что отвечаю только за себя.

А она и вправду справится одна, быстрая и смертоносная, как… как вампир. Люди ей помешают, к тому же люди могут увидеть кое-что, непредназначенное для человеческих глаз. Как Вальрик в тот раз.

— Ей лучше пойти одной…

— От дурак, — не удержался Морли, — в кого ж ты только такой уродился?

Карл