Книга Жизни

СОЛНЦЕ В РЫБАХ

Когда Солнце находится в Рыбах, ожидайте утомления и печали. Сумевшие отогнать свои страхи обретут прощение и понимание. Вас могут призвать для трудов в дальние земли.

Английская записная книжка неустановленного автора. Около 1590 г. Собрание манускриптов Гонсалвиша, № 4890, лист 10^r

– Мне нужна часть моих книг, – с обманчивой непринужденностью заявил Мэтью и без запинки перечислил названия. – Хэмиш знает, где их взять.

После Хелма наш друг ненадолго съездил в Лондон, затем вернулся во Францию. С тех пор Хэмиш обосновался в Сет-Туре, в комнатах Мэтью. Днем он оберегал мировую экономику от разрушительных действий близорукой политической бюрократии, а по вечерам опустошал винный погреб Болдуина.

Хэмиш привез заказанные книги. Мэтью предложил ему выпить по фужеру шампанского. Хэмиш правильно расценил эту попытку возвращения к нормальному образу жизни. Она была поворотным пунктом в выздоровлении Мэтью.

– А почему бы нет? Надо же передохнуть от нескончаемого кларета.

Взгляд, украдкой брошенный на меня, показывал, что я могу оставить их вдвоем.

Три часа спустя я заглянула к ним. Мужчины играли в шахматы. Я ощутила слабость в коленях, увидев Мэтью, играющего белыми. Он обдумывал ходы. Поскольку сам он двигать фигуры не мог – как я убедилась, руки были слишком сложным анатомическим механизмом, – их двигал Хэмиш.

– Е-четыре, – сказал Мэтью.

– Центральная вариация. Очень смело с твоей стороны. – Хэмиш подвинул одну из белых пешек.

– Ты же согласился на ферзевый гамбит, – спокойно заметил ему Мэтью. – Чего же ты ждал?

– Не такой перемены в манере игры. Когда-то ты упорно отказывался ставить королеву под удар. Сейчас ты это делаешь в каждой партии. Это явный перекос в стратегии, – хмуро сказал Хэмиш.

– В прошлый раз королева действовала замечательно, – шепнула я Мэтью на ухо, и он улыбнулся.

Когда Хэмиш уехал, Мэтью попросил меня почитать ему вслух. Для нас это стало ритуалом. Мы садились перед огнем. За окнами падал снег, а в руках у меня была одна из любимых книг Мэтью: Абеляр, Марло, Дарвин, Торо, Шелли, Рильке. Часто губы Мэтью двигались. Он вслед за мной повторял слова, доказывая мне и самому себе – последнее было куда важнее, – что его разум сохраняет прежнюю цельность и остроту.

– «Я – дочь стихий воды и тверди, / Любимое дитя небес», – читала я, держа в руках потертый экземпляр «Освобожденного Прометея» Шелли, куда, помимо поэмы, входили и стихи.

– «Свободно прохожу сквозь океан и лес, – прошептал Мэтью. – Меняюсь вечно, но не знаю смерти»[67].

После визита Хэмиша число обитателей Ле-Ревенана постепенно стало увеличиваться. Мэтью пригласил Джека вместе с виолончелью. Джек часами играл Бетховена. Музыка положительно действовала не только на моего мужа. Ребекка всегда затихала и погружалась в сон.

Мэтью набирал силы, хотя до настоящего выздоровления было еще далеко. Спал он урывками. Я пристраивалась рядом, надеясь, что малыши не проснутся. Я помогала Мэтью мыться и одеваться. Он принимал мою помощь, хотя в такие моменты откровенно ненавидел и себя за слабость, и меня за то, что я это вижу. Порой мне становилось невыносимо смотреть на его усилия. Тогда я сосредоточивалась на какой-нибудь зарубцевавшейся ране. Я знала: как и тени Хелма, эти шрамы никогда не исчезнут бесследно.

Нас приезжала навестить Сара. Лицо ее всегда было встревоженным, однако на этот раз предметом теткиных тревог оказалась я.

– Сколько магии ты вбухиваешь в себя, чтобы держаться на ногах?

Привыкшая жить среди вампиров, издали слышавших каждый шепот, Сара задала свой вопрос только тогда, когда я пошла проводить ее до машины.

– Я прекрасно себя чувствую, – заявила я, открывая дверцу.

– Мой вопрос был не об этом. Я вижу, что внешне все обстоит прекрасно. Это-то меня и пугает, – призналась тетка. – Так ты долго не протянешь. А кончиться все это может очень печально.

– Не выдумывай, – сказала я, не желая продолжать разговор в таком ключе.

– Когда ты свалишься, это станет горькой правдой, – возразила Сара. – Повторяю: так ты долго не протянешь.

– Как ты помнишь, Сара, семейство Бишоп-Клермон специализируется на достижении невозможного. – Я захлопнула дверцу, оставив тетку наедине с ее возражениями.

Но я недооценила Сару. Она сменила тактику. Ровно через сутки после ее визита к нам пожаловал Болдуин. Он приехал без приглашения и без предупреждения.

– Твои дурные привычки неистребимы, – заявила я, вспоминая его прошлогоднее появление в Сет-Туре, когда с первых же минут он стал наводить свои порядки. – Еще один подобный сюрприз с твоей стороны – и я окружу замок таким количеством заклинаний, что они отпугнут даже четырех всадников апокалипсиса.

– Их не видели в Лимузене со времени смерти Хью. – Болдуин поцеловал меня в обе щеки, успев оглядеться и принюхаться.