Книги Бахмана

Джордж Старк

Стальной Машина

Глава 1. Свадьба

Алексис Машина редко бывал прихотливым, и чтобы его в ситуации, подобной нынешней, посетила капризная мысль — это было нечто, чего раньше никогда не случалось. И все же ему пришло в голову: «Из всех живущих на этом свете — сколько их там? Миллиардов пять? — я единственный, кто сейчас стоит внутри движущегося свадебного пирога с полуавтоматическим „Хеклер и Кошем-223“ в руках.»

Никогда еще он не оказывался в таком запертом пространстве. Воздух почти сразу стал невыносимым, но в любом случае он все равно не мог глубоко вдохнуть. Слой мороженого на Троянском Пироге был настоящим, но под ним не было ничего, кроме тонкой прослойки из особого гипса, называющегося «Нартекс» — своего рода качественного картона. Стоит ему наполнить, как следует, грудь воздухом, невеста и жених, стоящие на самом верхнем ярусе пирога, скорее всего опрокинутся. Слой мороженого, наверняка, треснет и…

Он писал почти сорок минут, все быстрее и быстрее — его мозг все больше наполнялся картинками и звуками свадебного ужина, который закончится с таким громким треском.

Наконец он отложил карандаш. Он исписал весь его заточенный грифель.

— Дай сигарету, — сказал он.

Старк удивленно приподнял брови.

— Да, — сказал Тэд.

На письменном столе лежала пачка «Пэлл Мэлл». Старк щелчком выбил одну сигарету, и Тэд взял ее. Ощущение на губах после скольких лет перерыва было странное — словно сигарета была слишком велика. Но чувство — приятное. Чувство правильности.

Старк чиркнул спичкой и дал Тэду прикурить. Тэд глубоко затянулся. Дым врезал по легким своим обычным, безжалостным и столь необходимым Тэду ударом. Он тут же почувствовал головокружение, но не обратил на это никакого внимания.

Теперь мне нужно выпить, подумал он. И если я останусь жив и еще буду стоять на ногах, когда все закончится, это — первое, что я сделаю.

— Я думал, ты бросил, — сказал Старк.

— Я тоже так думал, — кивнул Тэд. — Что я могу сказать, Джордж? Я ошибался. — Он сделал еще одну глубокую затяжку и выпустил дым из ноздрей. Потом он повернул свой блокнот к Старку и сказал: — Твоя очередь.

Старк склонился над блокнотом и прочитал последний абзац, который написал Тэд; читать все не было смысла. Они оба прекрасно знали, как развивался этот сюжет.

В доме Джек Рэнгли и Тони Вестерман находились на кухне, а Роллик уже должен быть наверху. Все трое были вооружены полуавтоматическими «Стир-Аугами» — единственными приличными автоматами, сделанными в Америке, — если кто-нибудь из телохранителей, замаскированных под гостей, окажется слишком проворным, они втроем сумеют обрушить такой шквал огня, какого с лихвой хватит для их отхода. Дайте мне только выбраться из этого пирога, подумал Машина. Это все, о чем я прошу.

Старк закурил «Пэлл Мэлл», взял один из своих берольских карандашей, открыл свой блокнот и… замер. Он поднял глаза на Тэда и посмотрел на него прямым, честным взглядом.

— Я боюсь, старина, — сказал он.

И на Тэда накатила огромная волна сочувствия Старку — несмотря на все, что он знал. Ты боишься. Ну, да, конечно, боишься, подумал он. Лишь те, кто только начинают — дети, — не испытывают страха. Проходят годы, и слова на странице не тускнеют, но… белые листы бумаги становятся все светлее и светлее. Ты напуган? Ты был бы еще большим сумасшедшим, чем ты есть, если бы не боялся.

— Я знаю, — сказал он. — И ты знаешь, что это значит. Единственный способ сделать это — начать.

Старк кивнул и склонился над блокнотом. Дважды он снова прочел последний абзац, написанный Тэдом, и… начал писать.

Слова складывались в мозгу Тэда очень медленно и с трудом.