Книги Якова

Праправнучка Фрейны, по прозвищу Чернуха, самая старшая в семье, настояла на том, чтобы не ехать в Барщов, где немцы приказали всем зарегистрироваться. «Никогда не доверяй никакой власти», – заявила она. Поэтому, когда все евреи из Королёвки отправились с узелками на платформу, они потихоньку, под покровом ночи, потащили повозки со своим скарбом в лес.

12 октября 1942 года перед рассветом пять семей из Королёвки, тридцать восемь человек, из которых младшему ребенку было пять месяцев, а самому старшему взрослому – семьдесят девять лет, покинув свои дома в деревне, вошли в пещеру со стороны леса, там, где находится правая верхняя черта мощной подземной буквы алеф.

Некоторые залы в пещере полны кристаллов, которые вырастают из стен и потолков. Говорят, что это застывшие капли света, которые застряли глубоко в земле и перестали светиться. Но стоит свечному пламени коснуться их – и они вспыхивают, обнаруживая свое вечное, молчаливое нутро.

В одном из этих залов по-прежнему лежит Ента. Влага годами оседает на ее коже, уже плотно облегающей кости, кристаллизуется, сверкает, сияет. Сияние врастает в глубину ее тела, делая его почти прозрачным. Ента медленно превращается в кристалл и через миллионы лет станет бриллиантом. Этот длинный розоватый кристалл, вросший в скалу, на мгновение освещаемый масляными лампами, которыми пользуются исключительно экономно, показывает свое размытое, нечеткое нутро. Дети, которые привыкли жить в пещере и уже не боятся заходить поглубже, утверждают, что этот кусок скалы живой и, если посветить чем-нибудь внутрь, можно увидеть человеческое лицо, но, конечно, никто не воспринимает их слова всерьез, тем более что почти полтора года, проведенные в темноте, навсегда ослабили их зрение.

Взрослые время от времени выходят на поверхность за пищей, но никогда не отваживаются заходить дальше окрестных деревень. Крестьяне обращаются с ними как с привидениями и, словно бы невзначай, оставляют для них за сараями мешки с мукой или капустой.

В апреле 1944 года кто-то бросает в отверстие пещеры бутылку с бумажкой, на которой корявыми буквами написано: «Немцы ушли».

Они выходят, ослепленные, прикрывают глаза от света.

Все выжили, и в послевоенном хаосе большинству из них удалось эмигрировать в Канаду, где они рассказали свою историю, настолько невероятную, что мало кто им поверил.

Ента видит дерн, маленькие комочки черных ягод, светлые листья молодых дубков у входа в пещеру, а потом всю гору и деревню, и дороги, по которым мчатся автомобили. Видит сверкание Днестра, точно сверкание лезвия ножа, и другие реки, уносящие воду в моря, и моря, нагруженные огромными кораблями, которые перевозят товары. Видит маяки, общающиеся с крохами света. На мгновение она делает паузу в этом пути наверх, потому что ей кажется, будто кто-то ее зовет. Кто еще может знать ее по имени? И там, внизу, замечает фигуру, лицо, озаренное белым светом, видит необычную прическу, причудливую одежду, но Ента уже давно ничему не удивляется – разучилась. Однако она видит, как в результате движения пальцев в ярком плоском световом пятне из ниоткуда появляются буквы и послушно выстраиваются в ряд. Единственная ассоциация, которая возникает у Енты, – следы в снегу, ведь, говорят, умершие утрачивают умение читать, это одно из самых неприятных последствий смерти… Так что бедная Ента не может распознать свое собственное имя в этом ЕНТА ЕНТА ЕНТА на мониторе. Она теряет интерес к происходящему и исчезает где-то наверху.

Зато здесь, где мы сейчас находимся, возникает жужжание, мрачный звук материи, и мир темнеет, земля гаснет. Вне всяких сомнений, мир сделан из тьмы. Сейчас мы на стороне тьмы.

Однако известно: тот, кто занят делами Мессий, даже неудачников – даже если он всего лишь рассказывает их историю, – приравнивается к тем, кто исследует вечные тайны света.

Ris Sfery niebieskie (3)

Библиографическая справка

Хорошо, что роман традиционно воспринимается как вымысел, и поэтому библиографии от автора никто не требует. В данном случае это заняло бы неоправданно много места.

Всем, кого заинтересовала изложенная в этой книге история, следует обратиться прежде всего к двухтомному труду Александра Краусгара «Франк и польские франкисты 1726–1816. Историческая монография», изданному в 1895 году, а также записи «баек» Франка, то есть изданию «Книга Слов Господина. Эзотерические лекции Якова Франка» под редакцией Яна Доктура (1997).