Книги о семье

Впрочем, ко всякому делу нужно приступать в должное время и с должным подходом, а особенно когда налаживаешь отношения с людьми, ибо по природе они вспыльчивы, легко воспламеняются гневом и негодованием, и легко утрачивают доброе расположение духа. Следует помнить, что раз уж мы сами не всегда благодушны и иногда отступаем от своих самых похвальных намерений, так и другие способны менять настроение, бросать прежнее и начинать новое. Во всяком союзе, говорил Туллий[158] Децию Бруту, очень важен первый приступ и рекомендации, которые как бы открывают врата дружбы. Не вовремя явившийся гость доставляет нам хлопоты и неприятности, так и переданное некстати письмо или привет часто идет во вред. Как пишет Ксенофонт[159], перед тем, как навестить своего деда Астиага, Кир узнавал через его слугу Сакку в каком расположении духа – веселом или печальном – тот находится. Исократ в письме к Демонику предостерегал его от слишком частого общения с друзьями, потому что всякой вещью можно пресытиться. Итак, не станем хвалить тех, кто все время проводит в пирах и неумеренной роскоши; но не всегда следует придерживаться также бережливости и строгости. По сообщению Светония, Цезарь, покидая приятеля, угостившего его пышным ужином, сказал: «Не знал я, что между нами столь большая дружба». Нередко бывает и так, что у человека, связанного с тобой тесными узами, вследствие перемены обстоятельств или по другой причине развиваются новые качества и наклонности, отвращающие его от былого дружелюбия. Иногда люди, поднявшиеся до высоких званий и получившие власть, становятся высокомерными и нетерпимыми с менее влиятельными друзьями. Другие, впав в бедность и страдая от нищеты, теряют присутствие духа и отчаиваются, отчего начинают предаваться гнусным, предосудительным и низменным занятиям. Я полагаю, ни один разумный человек не станет отрицать, что раз мы почитаем и признаем достоинство незнакомых людей, тем более следует уважать друзей. Всякому человечному и воспитанному мужу присуще также желание приносить пользу и оправдывать ожидания того, кого он любит. Не думаю поэтому, что сострадание не заставит его подбодрять своего доброжелателя разумными увещеваниями, усердно рассеивать его печаль, стараться сделать его не менее и даже более веселым, чем его друг. Ведь долг дружбы – служить взаимной пользе, потому что у друзей все должно быть общим, а как говорил философ Эпикур[160], дружба – это похвальный союз доброй воли. Кто же в таком случае не позаботится о том, чтобы избавить этот союз от печали, которая будет угнетать друзей? Не стоит забывать и суждение Деметрия[161], сына Фанострата, который говорил: «Истинный друг тот, кто в годину удачи будет являться к тебе лишь по твоему призыву, но в беде сам придет тебе на помощь». Философ Хилон[162] тоже предпочитал друга, готового переносить с тобой удары судьбы, тому, кто хочет разделить твое счастье. Если же в какой-то момент тот, кого ты любишь, попросит тебя о чем-то недостойном, то хотя друг Гракха Блозий и говорил ему, что другу нельзя ни в чем отказать и нужно потакать его желаниям, Аристотель, опровергая мнение своего учителя Платона, утверждал, что друг ему дорог, но истина еще дороже. Поэтому будем угождать тем, кто нас любит, но превыше всего станем ценить истину. И я не понимаю, как может быть мне другом тот, кто склоняет меня к недостойным поступкам. Другу, который попросил Перикла[163] быть лжесвидетелем, тот ответил: «Я готов повиноваться тебе, но только до алтаря», то есть места, где требуется давать клятву. А философ Хилон[164], ради спасения своего друга давший неправедный совет, сожалел об этом до самой смерти и сомневался, был ли то похвальный или предосудительный поступок. Антигону во сне явился Митридат, собиравший золотую жатву, и царь сообщил своему сыну Деметрию, взяв с него клятву молчать, что хочет убить его друга. Деметрий позвал Митридата и, беседуя с ним о разных вещах, тростью написал на прибрежном песке: «Беги». Тот понял его и спасся[165].