Книги Великой Альты

- Вижу, юный Карум, что и школяры знают не все. Ты уже воззвал к одной альтианке - этого довольно. Они убили Пса, который охотился за тобой, - чего же тебе еще?

- Девочки еще не приняли своих священных обетов, Мать, - напомнила Армина. - А для того чтобы дать обещание сыну короля....

- Мы не знали, что он сын короля, - резко прервала Дженна.

- А если бы и знали... - начала Пинта и не договорила, плохо представляя себе, что бы они сделали тогда.

Никто не упомянул о том, что Гончий Пес был убит потому, что первый напал на них.

- Что такое обет, дитя мое Армина, - сказала жрица, - как не повторение устами того, в чем уже заручилось сердце? Два этих юных сердца не станут тверже через год, когда принесут обеты, а их уста - правдивее. Карум Длинный Лук воззвал к ним о помощи как их ближний, не как чей-то сын. И они убили ради него, потому что взялись его защищать. А что же вяжет крепче, чем кровь? И что может быть священнее этих уз? Богиня улыбается. - Армина молча потупилась. Полно, бесенок, не дуйся. Я же слышу, как ты сопишь. Принеси нам еды, чтобы мы могли посидеть и посплетничать о разных хеймах. Вместе с тобой, Армина, дитя моей дочери.

- Но ведь угроза остается, Мать, - сказала Армина.

- Думаешь, люди Каласа будут искать мальчика здесь? Мы оденем этого петушка в куриные перышки, и если он такой хорошенький, как ты говоришь, и у него еще не растет борода...

- Не растет, Мать, - заверил Карум и вспыхнул - это походило на похвальбу.

Все дружно рассмеялись, и Карум тоже.

- Принеси же еды, Армина. Да прихвати сладкого вина и закусок. Но смотри: никому ни слова о наших гостях. Скажи только, что пришли странницы. Я не хочу пускать этого телка к телочкам в его теперешнем виде. Хочу выяснить все, что возможно, без лишних хлопот от досужей болтовни. Если и есть у нас в хейме плохое, так это то, что мы ничего не можем удержать в секрете.

- Я ничего не скажу, Мать, - пообещала Армина, - а поесть сейчас принесу. Пирог с ревенем, твой любимый. - И она вышла, насвистывая.

Мать Альта вздохнула.

- Если она сдержит свое обещание, то это будет в первый раз. - Снова вынув руки из рукавов, она призывно взмахнула ими. - Идите-ка, детки, поближе к моим старым ушам. Расскажите, как вы встретились и что случилось потом.

Стряпухи принесли блюда, украшенные красными и золотистыми цветами, и составили их перед дверью. Пинта с Дженной помогли Армине внести их и принялись уплетать за обе щеки, почти не замечая украшений. А собственное повествование так увлекло их, что сладкие хлебцы, пряное кроличье жаркое и зеленый салат с молодыми луковками не получили похвал. Жрица ела тихо и опрятно, почти не шевелясь.

Неожиданно для себя девочки выложили ей все - даже о непослушании Пинты, даже об отвращении Дженны к убийству, даже об их тревоге, когда Карум ушел в лес облегчиться.

Когда Пинта в третий раз стала каяться в том, что бросила Селинду и Альну, Мать Альта нетерпеливо вздохнула.

- Полно каяться, дитя. Ты уже не раз повторяла мне, что ты тень Джо-ан-энны и что тень должна следовать за светом.

- Да, верно.

- Милое дитя, - Мать Альта подалась вперед, - преданность ценится высоко, но не зря Великая Альта говорит нам: "Глупая преданность - худшее из зол". Я тебя понимаю, но это не значит, что ты искупила свою вину. Мы не знаем еще, чего будет стоить твоя преданность.

- Она правда так сказала? - впервые за долгое время ввязался в разговор Карум. - То есть Великая Альта. Она правде сказала это? Или это только написано так?

- Если она даже не произносила этих слов сама, это хорошо сказано. - Мать Альта лукаво улыбнулась чему-то своему. - И записано черным по белому в Книге Света, глава тридцать седьмая, стих семнадцатый. - Жрица приподняла левую руку и пошевелила всеми пальцами, кроме шестого. - Вот этой, совсем не божественной, рукой.

- Обычной эту руку, во всяком случае, не назовешь, - сказал Карум.

- Обычная, необычная, - задумчиво произнесла Мать Альта, и в ее мраморных глазах появился блеск. - Разве вы все не чувствуете, что мы стоим сейчас на повороте, в месте, где обычное становится необычным. Я знаю, как это бывает. В этой комнате свет - великий свет.

- Но ведь ты же слепа, Мать, - возразила Пинта. - Как ты можешь видеть свет?

- Я не вижу - я чувствую.

- Как будто в лесу перед грозой? - спросила Дженна.

- Да, дитя, да. Ты верно сказала. Ты тоже чувствуешь это?

- Да. Хотя нет. Я не знаю.

- Ну, ничего. Вот оно и прошло, это чувство. Оно гаснет... пропадает... Жрица склонила голову на грудь и уснула.

- Пойдемте, - сказала Армина, вставая, - ей нужно отдохнуть.

- Не больна ли она? - спросил Карум.

- Она стара, стара как мир, Длинный Лук, - и порой бывает не совсем в здравом разуме. Но сегодня она прямо-таки преобразилась. Гости ей всегда на пользу, а вы трое просто чудо сотворили. Давно уж я не видела ее такой оживленной. - Армина принялась составлять посуду на поднос. - Я знаю - она еще захочет поговорить с вами.