Книготорговец из Флоренции

Мечта создать библиотеку, которая вместила бы все прекраснейшие плоды человеческой мудрости, и сделать ее доступной для общества (или, по крайней мере, для мужской его части) родилась еще в древности. Козимо и его друзей вдохновляло то, что они читали об античных библиотеках. Из своих манускриптов Плутарха они знали, как в 66 году до н. э. любящий философию римский военачальник Лукулл, уйдя на покой, собрал множество прекрасных рукописей и открыл доступ в свое книгохранилище всем желающим, так что простые горожане, «разделавшись с другими делами… с радостью хаживали туда, словно в некую обитель Муз, и проводили время в совместных беседах»[217]. У Светония они читали, как через десять–двадцать лет после Лукулла Юлий Цезарь захотел создать нечто подобное – поручил Варрону собрать греческие и римские тексты для общего пользования. Хотя ту библиотеку так и не построили, из «Естественной истории» Плиния Старшего Козимо и его друзья знали, что через пять лет после смерти Цезаря, в 39 году до н. э., историк и государственный муж Азиний Поллион наконец осуществил его мечту. Согласно Плинию, основав библиотеку в Атрии Свободы на Авентинском холме, Поллион «сделал общественным достоянием сокровища человеческих дарований»[218]. Именно об этом мечтали Козимо, Никколи и все их единомышленники.

В Древнем Риме под конец его истории насчитывалось более двадцати общественных библиотек. Они были рассыпаны по его холмам и форумам, помещались в храмах, дворцах и портиках, даже в банях. «Что мужи древности или современности задумали в своем ученом сердце, – писал поэт Овидий, – то ныне открыто для обозрения каждого, умеющего читать»[219]. Наверняка флорентийские гуманисты вздыхали от восторга или, может быть, скрежетали зубами от зависти, читая, как Марк Аврелий возлежал со свитком Катона, взятым в библиотеке Аполлонова храма на Палатинском холме, или встречая у Авла Геллия в «Аттических ночах» упоминания, как тот беседовал с друзьями в библиотеке, основанной Домицианом во дворце Тиберия, или нашел труд Луция Элия в библиотеке, которую Веспасиан основал в храме Мира.

Геллий рассказывает анекдот, из которого видно, как доступна была информация в Древнем Риме. Прогуливаясь среди холмов Тибура за городом, он встретил некоего человека, сказавшего ему, что пить воду из растопленного снега, как делал Геллий, вредно для здоровья. Геллий спросил, откуда такие сведения. Тогда этот человек просто зашел в библиотеку, которая располагалась в храме Геркулеса «и была достаточно хорошо снабжена книгами», взял там сочинение Аристотеля и показал Геллию отрывок, где ясно объяснялось, что талая вода губит здоровье людей. «Впоследствии я объявил снегу войну», – сообщает Геллий[220].

Флорентийцы вознамерились создать такую библиотеку у себя. Для этого Козимо вскоре после смерти Никколи перевез кодексы из его дома возле церкви Сан-Лоренцо к себе во дворец, а в 1441-м и выкупил их, согласившись оплатить долги Никколи, составлявшие огромную сумму в 700 флоринов. Пожертвовав это собрание Сан-Марко, Козимо обязался заплатить за переплеты для манускриптов, а также за строительство библиотеки, где они будут храниться.

И снова Микелоццо взялся за работу. К 1444-му был готов великолепный читальный зал примерно сорок пять метров длиной и десять шириной. Солнце светило в двадцать четыре окна с широкими подоконниками; те, что на западной стороне, выходили в сад, разбитый по проекту самого Козимо. Зеленый цвет стен имитировал каристийский мрамор, которым (как Козимо и его друзья знали из «Этимологий» Исидора Севильского) древние украшали стены своих библиотек, так как зелень освежает усталый взгляд. Мраморные таблички на стене сообщали, что новая библиотека Сан-Марко вмещает собрание Никколо Никколи, сохраненное благодаря исключительной щедрости Козимо Медичи. Каждый кодекс был аккуратно подписан: Ex hereditate doctissimi viri Nicolai de Nicholis Florentia – «Из наследия ученейшего мужа Никколо Никколи Флорентийского».

Манускрипты в монастырях и других учреждениях хранились не как сейчас, на полках вдоль стен, а в шкапчиках или поставцах, называемых armaria, либо на длинных столах или скамьях. Кодексы не ставили вертикально, а клали горизонтально (особо ценные еще и приковывали к столу цепями), и не книги приносили читателю на стол, а сам читатель переходил к нужной ему книге. К 1380-м годам в библиотеке францисканцев в Ассизи было одиннадцать скамей со 170 томами, как прикованными, так и неприкованными. Еще 520 манускриптов хранились в одиннадцати шкапчиках[221].