Книжная деревушка в Шотландии

Вики раздраженно закатила глаза. Наверняка это снова Давид! Швейцар каждый день заходил ее проведать под самыми изобретательными предлогами, хотя она уже несколько раз уверяла его, что у нее все в порядке. Вики не могла винить его за то, что он ей не верил. Ее кожа была бледной, потому что она так мало бывала на свежем воздухе, и, поскольку она не могла заставить себя сходить к парикмахеру, корни ее волос снова потемнели. А еще у нее на лбу появились прыщи – проблема, от которой, как ей казалось, она избавилась более десяти лет назад. Она влезла в халат и с сожалением посмотрела на облако пены над водой, пахнущее сандалом и пачулями.

– Как видите, я все еще жива! – Вики распахнула дверь. Но за ней стоял не Давид, а ее отец.

– Вижу, – сухо сказал он. – Но с каких это пор ты обращаешься ко мне на «вы»?

– Я думала, это Давид, – смущенно ответила Вики. – Христианское милосердие каждый день приводит его ко мне. А ты зачем пришел? – Вместо того чтобы сделать шаг назад и пригласить Хуберта внутрь, она осталась в дверях. Вики внимательно разглядывала его пиджак и галстук-бабочку. – Нарядился ради меня?

– Я пришел за тобой.

– Забудь об этом! – Вики скрестила руки на груди. – Я же сказала, что не пойду на торжественный вечер. Я больше не работаю в Галерее Ламбаха.

– Все еще работаешь до двенадцати часов сегодняшнего дня. До тех пор ты официально в отпуске.

– Ты сам сказал: я в отпуске, и поэтому меня там не будет.

– Может быть, ты все-таки решишь пойти. Потому что у меня есть к тебе предложение. – Если на протяжении всей словесной дуэли Хуберт выдерживал ее взгляд, то теперь на долю секунды опустил веки. – Я хотел бы предложить тебе должность управляющего филиалом в Берлине.

Вики сглотнула.

– Вот это да! – наконец произнесла она. – Такого я не ожидала.

– Рад, что все еще могу тебя удивить. – Хуберт покрутил запонку. – И возможно, тебя удивит и то, что я точно знаю: эта работа – твоя большая мечта, даже если ты слишком горда, чтобы сказать мне об этом. И тебе прекрасно известно, что я никогда не давал тебе ничего просто так, потому что понимаю: то, ради чего мы трудимся, стоит гораздо больше. А эта должность… – Он сделал небольшую паузу. – Ты ее заслужила. Я неимоверно горжусь тем, чего ты добилась за последние несколько лет! Да и вообще всем, чего ты добилась в жизни.

Вики сделала глубокий вдох и еще более глубокий выдох – по меньшей мере вдвое дольше. Вот они, слова, которые она так хотела услышать все эти годы! Но почему он произнес их именно сейчас? Почему именно сейчас, черт побери, он сделал ей это предложение?

– Это была моя большая мечта, – тихо сказала Вики, когда почувствовала, что снова может говорить осмысленными фразами. – Но с недавних пор мои мечты изменились. – Перед ее внутренним взором возникла большая комната. В камине мерцал огонь; с широкого подоконника открывался чудесный вид на море. Прошлой ночью ей снова приснился этот сон, но, когда дверная ручка медленно опустилась, она не проснулась, а увидела, как входит Грэм.

Вики моргнула, чтобы прогнать этот образ, а затем решительно сказала:

– Я правда безумно рада твоему предложению – ты даже представить не можешь насколько. Но жизнь в Берлине… это уже не та жизнь, которой я хочу. – Она напряженно ждала его реакции, но Хуберт лишь кивнул.

– Я предполагал такой ответ. Но хотел хотя бы попытаться убедить тебя принять мое предложение. Ты была бы лучшей преемницей, которую только можно представить. Самой лучшей! – В его голосе не было ни упрека, ни разочарования – скорее понимающая покорность. – Ты уже решила, что будешь делать дальше? Похоже, в новом году у нас обоих будет больше свободного времени. – Он криво усмехнулся.

Вики покачала головой.

– Все еще жду озарения. Сегодня в полночь – самое подходящее для этого время. Разве не говорят, что в новогоднюю ночь открываются врата между прошлым и будущим?

– Я думал, это больше про двенадцать священных ночей[14]. А в новогоднюю ночь нужно отгонять злых духов. Но ты же знаешь, я не увлекаюсь эзотерикой.

– Отгонять злых духов тоже неплохо. – У Вики была парочка таких, и брать их с собой в новый год она не хотела. Например, ее перфекционизм, болезненное честолюбие и чувство, что она никогда не будет достаточно хороша, как бы ни старалась.

– Кстати, я разговаривал с твоей мамой по телефону. – Хуберт попытался засунуть руки в узкие карманы костюмных брюк.

– Опять! Смотри, чтобы Йохен и Ева не ревновали, – иронично ответила Вики.

– Хотя бы на этот раз мы поговорили спокойно, – невозмутимо продолжил он. – Давно пора было это сделать. – Он посмотрел на дочь, но его взгляд уже не был таким уверенным, как обычно. – Знаешь, когда она рассказала мне об измене… у меня внутри что-то оборвалось. Твоя мама была любовью всей моей жизни, и я ни секунды не сомневался, что мы состаримся вместе. Мысль о том, что я недостаточно хорош для нее… – Хуберт сглотнул. – Но я впал из одной крайности в другую. Почему-то у меня никогда не получалось найти баланс. Поверь, если бы я только мог, я бы повернул время вспять и сделал все лучше.