Книжная лавка госпожи Валенсии

Оставив ворона на кухне, я сбегала до продуктовой лавки, которую приметила вчера в одном из переулков, и купила самое необходимое. Вернувшись, приготовила обед и ужин. Чтобы убить время до ночи, отнесла пыльные шторы, постельное белье и свои ношеные платья до ближайшей прачечной, подмела в лавке, а затем ушла в хранилище перебрать часть книг. Меня вдруг охватило странное воодушевление. Если уже сегодня я смогу найти альманах. если.

Лежавший на столе безумный манускрипт тихонько бормотал очередные мудрости о сумасшествии, призывая всех поддаться его чарам.

— Мне кажется, этой лавке необходима своя изюминка, — сказала я Арху, который, нахохлившись, сидел на спинке стула. Ворон весь день был молчалив. Я поняла, что это из-за Рослин. — Знаешь, сюда можно привлечь покупателей, нужно лишь приложить усилия, ведь вчера на ярмарке мы неплохо потрудились и.

— Не нужно, Тина, — отрезал Арх. Я вопросительно приподняла брови. — Не нужно отвлекать меня разговорами. Я переживу это.

— Под «это» ты имеешь в виду предательство Рослин?

Арх кивнул.

— Знаешь, это не так больно, как мне показалось сначала.

— Любое горе можно пережить, — осторожно согласилась я, но Арх будто не слышал.

— Она ведь говорила, что любит меня. Любит так сильно, что сердце болит, а я верил. Она была такой ласковой и милой...

— Не ты первый, не ты последний пал жертвой женских чар, — преувеличенно весело произнесла я. — И, как я вижу, возраст здесь совсем не играет роли. Ты можешь быть великим трехсотлетним драконом, но даже это не обезопасит от женского коварства. Пусть тебе послужит успокоением этот факт.

Арх тряхнул головой. Его глаза сверкнули.

— Мне не нужно успокоение, Тина. Я сделал выводы. Может быть, Рослин была права, и я действительно равнодушен по натуре? Драконы любят сокровища, это их главная страсть. Мои родители тоже заключили политический союз, но они были вместе до конца. Моя мать даже в смерти не оставила отца. Она так и сказала: «Это мой долг, я давала ему клятву быть вместе в жизни и смерти», а на следующий день ее не стало. Мне казалось, что и Рослин такая же.

Я сложила книги по изучению фамильяров стопкой, перенесла к полке и принялась расставлять.

— Ты не равнодушный, Арх, просто Рослин не тронула твое сердце по-настоящему, вот и все.

— Я ведь и правда не думал о Рослин, — продолжал ворон тихо. — Мне казалось, что для нее настоящее счастье стать супругой всесильного владыки Рагрэйна. А когда я узнал о ее чувствах, был уверен, что поступаю правильно, думал, что любовь придет и ко мне. Однажды.

— Все мы делаем ошибки.

— Какой была твоя самая большая ошибка, Тина? — спросил вдруг Арх. Я замерла с книгой в руках.

— Любопытство стало моей самой большой ошибкой. И любовь к книгам. Если бы я не взяла в руки тот справочник, то не оказалась бы в Рагрэйне.

— Тебе настолько здесь не нравится? Ведь ты получила здоровое тело.

Я замерла. Вздохнув, медленно проговорила:

— Дело совсем не в здоровье, Арх, а в привычном укладе, в людях, окружающих тебя, в памятных местах, дорогих сердцу вещах, в ежедневных ритуалах, из которых и состоит жизнь... Я чужая в этом мире... Мое место не здесь.

— На ярмарке ты казалась мне счастливой.

— Да, несомненно, здесь есть свои плюсы. Это, как ты и сказал, отсутствие болезней, возраст, к тому же я всегда мечтала иметь книжный магазинчик, но. — Я замолчала, не в силах выразить переполнявшие меня чувства. Да и что толку повторяться...

— Ох уж это «но». Насколько маленькое слово, настолько же безжалостное.

Я промолчала, и Арх больше не задавал вопросов.

Бросив взгляд за окно через несколько часов, увидела, что солнце еще не село. Я нагрела воды для купания, помылась и подготовила платье для похода в Полночную Рощу. Потом сходила к пекарю и узнала, куда могли увести эльфа и гнома.

— Мы заработали это золото тяжким трудом, не смей тратить его на выкуп этих влюбленных глупцов, — недовольно каркал ворон, покачиваясь на моем плече, пока я шагала к городской тюрьме. В кармане плаща позвякивали монеты.

— Амриэль и Тофур попали туда из-за меня. Точнее, из-за Валенсии, но это сути дела не меняет. Проверю, как у них дела. Все-таки эльф был очень мил, позволив мне участвовать в ярмарке.

— А гном? Он ничего не сделал.

— У него пятеро детей и разъяренная супруга, и я все равно внесу залог, или как это здесь называется, даже если ты будешь против, — отрезала я.

— Упрямая девчонка! — буркнул ворон.

— Упертый дракон, — не осталась я в долгу.

Оказалось, что никакой выкуп не потребуется. Начальник городской стражи, немолодой змеелюд, объяснил мне, что нарушителей городского спокойствия держат в тюрьме три дня и три ночи, после чего они выплачивают штраф и отправляются на все четыре стороны. Он предложил мне увидеться с заключенными, но я отказалась.

— Доволен? — спросила я ворона, когда мы возвращались в лавку. До встречи с оборотнями оставалось примерно два часа.

— Им полезно посидеть взаперти. Это здорово прочищает ум и мысли.

— К тебе, запертому в теле ворона, это тоже относится?