Книжные хроники Анимант Крамб

«Если бы жизнь была всего лишь книгой», – подумала я про себя и провела кончиками пальцев по кожаному корешку, шагая по кольцевому проходу. В книге можно было просто открыть последнюю страницу и посмотреть, чем она закончится. Или все пошло прахом, или, в конце концов, все встало на свои места.

Чего бы я только ни отдала за то, чтобы узнать конец моей истории. Чтобы узнать, что будет дальше.

Хотя я верила в хороший конец моего с Томасом разговора, который состоится очень скоро, ожидание делало меня ослабленной и истощенной.

Когда, наконец, наступило пять часов, и я могла пойти домой, я прямо-таки бросилась за пальто и как можно скорее покинула библиотеку. Я пожелала Оскару доброго вечера, а потом выбежала прямо под дождь.

На самом деле мне не нужно было спешить. В конце концов, в это время Томаса самого еще не было дома. Но я не могла по-другому, холодные капли падали мне на лицо, и я побежала так быстро, что у меня перехватило дыхание, когда я влетела через дверь в дом для персонала.

Мне потребовалась минута, чтобы успокоить сердцебиение и снова почувствовать, что я смогу подняться вверх по лестнице. По пути наверх я уже сняла свое мокрое пальто и, придя в комнату, первым делом развела огонь в маленькой печке. На улице дождь становился сильнее, все громче стучал в оконное стекло, оставляя во мне гнетущее чувство.

Конечно, это не заняло слишком много времени, и беспокойство все еще грозило поглотить меня здесь, так что я решила принять ванну с последующим тщательным уходом за волосами, просто чтобы чем-то заняться.

Я была в предвкушении ужина, пока еще намыливалась, но теплая вода понемногу успокаивала мои нервы. Не потому, что я чувствовала какой-то голод, а потому, что предполагала встретить там Томаса. Он придет, в этом я была совершенно уверена.

И была разочарована. Целый час я просидела в столовой, ждала, неотрывно смотря на свою еду на тарелке, и все время поглядывала на дверь, через которую, однако, Томас не появился.

Когда миссис Кристи принесла мне третью чашку чая, мне пришлось с прискорбием признаться себе, что он не придет.

Я была так уверена в этом.

Мое сердце болело, руки слегка дрожали от напряжения, сковавшего мое тело, а голова начала медленно гудеть.

Я поблагодарила миссис Кристи за еду, к которой я едва притронулась, и, приложив усилия, поднялась по ступеням лестницы обратно наверх.

Всю дорогу я спорила сама с собой. Может быть, мне стоило постучать в его дверь? Или просто навязчиво себя повести? Разве он не явился бы на ужин, если бы хотел меня видеть? Или из-за беспорядка его мыслей у него, возможно, выпало это из головы, и он был бы рад, что я взяла на себя инициативу прояснить возникшую между нами неопределенность?

Но что бы я ни думала, я все равно знала, что постучу, потому что в любом другом случае не смогу уснуть этой ночью.

Костяшки моих пальцев повисли в воздухе, все еще не решаясь постучать по темному дереву передо мной. Я взяла себя в руки, вытянула шею и выпрямила спину, чтобы придать себе решимости. Постучав в дверь, я стала ждать.

Но ничего не произошло.

Нервно переступая с одной ноги на другую, я постучала еще раз, продолжая ждать, а затем приложила ухо к двери, чтобы выяснить, был ли Томас сейчас там, или же, возможно, он просто не хотел со мной разговаривать.

* * *

Я собрала всю свою сосредоточенность и пришла только к неудовлетворительному выводу, что не знала ответа. Ничего не было слышно, но это еще ничего не значило.

Я постучала в третий раз, но уже почувствовала, как мои надежды рушились, а затем, униженная собственным энтузиазмом, удалилась в свою комнату.

Как я и предвидела, в ту ночь я не особенно много спала, ворочалась с боку на бок и размышляла о запутанном взаимодействии между ссорой моих родителей, несчастьем Генри и Рейчел и моими собственными переживаниями.

Когда на следующее утро взошло солнце и обещало гораздо более приятный день, чем вчерашний, я поняла, что сегодня готова встретиться лицом к лицу со своими чувствами. После всех нервных обрывков снов, ночного страха и внутреннего напряжения я была полна решимости признаться Томасу Риду в своей любви.

Я много размышляла, обдумывала и разбирала события с самого начала и до конца и пришла к выводу, что между нами, должно быть, возникло какое-то недоразумение.

У меня не было другого объяснения, зачем Томасу так обращаться со мной последние недели, чтобы вдруг потом создать между нами дистанцию.

И даже если я все-таки ошибалась, а причина его напряжения была совсем в другом, откровение не сделало бы положение вещей хуже, чем оно было.

Мне просто нужно было рискнуть, а затем позволить событиям идти своим чередом.

Я встала, собралась и потратила на прическу гораздо больше времени, чем до этого. Но сегодняшний день придал бы новое направление моему будущему, и я хотела обозначить важность, своеобразно приводя себя в порядок.

Живот сильно сводило, чтобы даже думать о еде, и я еще некоторое время рассматривала себя в зеркале, прежде чем пришло время отправляться на работу.