Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России?

На меня очень повлияли книги «Атлант расправил плечи», «Источник» Айн Рэнд и «Сказать жизни “Да!”», «Человек в поисках смысла» Виктора Франкла. Это, пожалуй, два главных автора «Альпины», которые оказали наибольшее влияние.

Алексей Ильин – «Профессионал года» конкурса «Ревизор-2018»

В какой-то момент очень зацепила книга «Бог как иллюзия» Ричарда Докинза. Недавно я с большим увлечением прочитал книги Харари – «Sapiens» и «Homo Deus». Я считаю, что это замечательные книги и большая удача издательства «Синдбад». Также большой удачей «Азбуки – Аттикус» я считаю книги Нассима Талеба, прежде всего «Антихрупкость». Из современных российских авторов предпочитаю Акунина. Идеи его «Аристономии» мне очень близки.

Как ты можешь объяснить падение интереса к книге и чтению в России?

Люди не стали читать меньше, просто они читают другое. Интернет и соцсети поглощают ресурс чтения. Люди стали более нервные, загруженные интеллектуально, у них не хватает самоорганизации и физических сил, чтобы читать.

Ну, в Европе и в США соцсети развиты в разы больше, чем у нас в России, и тем не менее издается больше книг, тиражи в разы больше, чем у нас. Может, причина не в соцсетях?

Если отбросить политкорректность, то образовательный уровень в России низкий. Есть некий слой людей, который читает… не знаю, может быть, 10 % населения. Книга требует неких усилий для восприятия информации. Кино или компьютерные игры не требуют никаких усилий. Сравним Россию и США. Разве Нью-Йорк – это центр страны? Каждый город самостоятельный, с высокой мобильностью населения. В России – одна Москва. Даже Питер, как мы знаем, по книжному рынку сильно отстает. Какое соотношение продаж Москва / Питер? В лучшем случае 1 к 10.

Какие качества ты ценишь в людях и, наоборот, чего не приемлешь?

Ценю умение понимать, способность слушать других. Очень не нравятся агрессивные святоши, воинственная глупость. А просто к глупости я спокойно отношусь.

Ты религиозный человек?

Нет, я атеист. Вообще, сейчас мир идет не туда, куда бы мне хотелось. У меня либерально-демократические взгляды: свобода, демократия, невмешательство государства во внутренние дела людей, невмешательство в экономику, свобода слова в своем полном варианте…

Можно ли строить бизнес в современной России, тебя это не пугает?

Мы привыкли к борьбе. Во всем мире бизнесмен – это специалист по выживанию. В России риски другого рода. В США слишком высок уровень конкуренции, все готовы зайти на твою поляну и тебя оттуда экономическим способом выдавить. В России конкуренция ниже, но политические и прочие риски выше: требуется умение быстро принять решение.

Билл Гейтс говорил: «Людям свойственно переоценивать то, что будет через два-три года, и недооценивать то, что будет через десять лет». Как ты считаешь, что ждет «Альпину» через десять лет?

Я совершенно не представляю себе, что будет через десять лет, и я понимаю, что прогнозировать на такой срок практически невозможно. Мы ставим более-менее четкие планы на год. А все, что касается дальних планов – это некоторые векторы развития, гипотезы, которые мы тестируем, и, вполне возможно, потом они изменятся. Но сейчас моя гипотеза такая, что доля электронных книг будет расти. Я прогнозирую увеличение роли электронных книг и роли образования в целом. И мы все больше и больше будем становиться образовательной компанией, которая занимается обучением как на уровне компаний, так и на уровне индивидуальном. И в меньшей степени останемся классическим издательством. Это мое видение в долгосрочном плане. То есть, условно говоря, «Альпина Паблишер» и «Альпина Нон-фикшн» – это сегодняшний день нашего бизнеса, а «Альпина Диджитал» и «Теории и практики» – это инвестиции в день завтрашний.

Борис Пастернак

«Издательство – это не сфера обслуживания, а учреждение культуры»

Борис Натанович Пастернак пришел в издательский бизнес из журналистики. Творчество и предпринимательство – совместимы ли они? Да – можно сказать уверенно, если проследить его жизненный путь.