Книжные магазины

Интернет меняет эту демократию – или, в зависимости от точки зрения, диктатуру – в распределении и в выборе. Часто я покупаю на Amazon или на других сайтах книги, изданные в городах, где я побывал, но не смог их купить. В прошлом году по возвращении из Мехико, где я пропахал десяток книжных в поисках книги Луиса Фелипе Фабре, опубликованной небольшим мексиканским издательством, я решил зайти на сайт Casa del Libro и обнаружил ее там по более низкой цене, чем в месте ее публикации. Если Google – это Поисковик, а Barnes & Noble – это Книжная Сеть, то не стоит и говорить, что Amazon – это Виртуальный Книжный по определению. Хотя в этом есть одна большая неточность: несмотря на то что он появился в 1994 году в качестве книжного под названием cadabra.com и вскоре превратился в Amazon, чтобы оказаться выше в алфавитной расстановке, которая господствовала в интернете до Google, он уже давно стал крупным универмагом, где книги обладают тем же статусом, что и фотоаппараты, игрушки, обувь, компьютеры или велосипеды. Правда, способность этого бренда привлекать клиентов зиждется на символических аппаратах вроде Kindle – ридера, или электронной книги, привязывающей покупку текстов к самому Amazon. В 1997 году Barnes & Noble обвинила его в недобросовестной рекламе: слоган «Самый большой книжный магазин в мире» не соответствовал действительности, потому что речь идет не о «bookstore», а о «book broker»[115]. Теперь Amazon торгует всем чем угодно, за исключением электронных ридеров, не носящих логотип Kindle.

Мы, искатели, рожденные в физическом мире, а поиск несуществующего книжного в Барранкилье представляет собой лишь один пример из тысячи, не можем не быть ими и в мире виртуальном: история электронной книги затягивает, словно триллер. Она появилась в сороковые годы; приобрела популярность в шестидесятые благодаря системам гипертекстуального издания; обрела свой формат благодаря Майклу С. Харту в семидесятые и название (electronic book) благодаря профессору Андриесу Ван Дамме из Университета Брауна в середине восьмидесятых. Когда в 1992 году компания Sony выпустила на рынок свое устройство для чтения книг с проигрывателем компакт-дисков под названием Data Discman, она стала рекламировать его как «библиотеку будущего». Ким Благг получил первый ISBN для электронной книги в 1998 году. Две эти даты, возможные точки отсчета, подсказки внушают ощущение, будто мы находимся между двумя мирами, как современники Сервантеса в XVI веке, Стефана Цвейга в веке XX или жители Восточной Европы в конце восьмидесятых. В медленном апокалипсисе, в котором книжные магазины являются оракулами, уникальными наблюдательными пунктами и в то же время полями сражений и мрачными, неумолимо меняющимися горизонтами. Как говорит Алессандро Барикко в «Варварах»:

Речь идет о мутации. О чем-то, что касается нас всех, всех без исключения. Даже у инженеров, там, в крепостных башнях, уже появляются соматические черты тех кочевников, против которых они – теоретически – сражаются: и в кармане у них варварские деньги, а на накрахмаленных воротниках осела степная пыль. Речь идет о мутации. Не о легком изменении, не о необъяснимом вырождении, не о таинственном заболевании: это мутация, совершаемая ради выживания. Коллективный выбор иной, спасительной ментальной среды обитания. Знаем ли мы хотя бы приблизительно, что могло ее породить? Мне приходят в голову технологические новшества, сыгравшие, вне всякого сомнения, решающую роль: те, что сжали пространство и время, сжимая и мир. Но, возможно, этого было бы недостаточно, если бы они не совпали с событием, распахнувшим двери социальных декораций: с падением барьеров, которые до тех пор удерживали значительную часть людей вдали от осуществления желаний и от потребления.