Книжный магазин воспоминаний. Что бы вы изменили, если бы могли вернуться в прошлое?

В последнее время я никак не могу заснуть. Нужно пойти в больницу. Водить машину тяжело, потому что глаза все время закрываются. Я еще ничего не сделала, а на часах уже одиннадцать утра. Ведь нужно успеть в больницу до обеда. Я сама решила, что хочу заниматься именно писательством, но теперь уже ни в чем не уверена.

Пробежав глазами по первому предложению на раскрытой странице, я на мгновение перестала дышать. С каждой размытой буквой, выведенной серыми чернилами, холодок в затылке становился сильнее. Тут были воспоминания того самого дня три недели назад.

Я продолжаю прокручивать в голове слова врача о том, что мой период скорби слишком затянулся, и невольно становится смешно. Будто результат научного исследования, что любовь живет только три года. Да кто ему вообще дал право присваивать срок годности чужим эмоциям? Чувствую себя беспомощной от того, что у меня не хватило сил даже разозлиться на эту реплику.

– Здесь есть все, что вам нужно. В этом магазине хранятся абсолютно все ваши воспоминания, не записанных попросту не существует.

Женщина была права. Даже проверить, истинны ли эти воспоминания, невозможно. Все эти слова существовали только в моих мыслях, в моем сердце. Я захлопнула обложку и обратилась к ней:

– Почему вы забираете остаток жизни человека в качестве платы? Разве вы не говорили, что протягиваете руку живым?

Хозяйка книжного полусидела на письменном столе.

– Это мой способ протягивать руку. Мне приходится иметь дело не с мертвыми, а с живыми людьми. И к тому же, разве вы не решили умереть? Это неплохая сделка для вас, Чживон. Ведь если вы «еще» живы, поскольку не хватает смелости расстаться с жизнью собственными руками, будет удобно, если кто-то другой поможет вам приблизить смерть.

В закрытом помещении откуда-то повеяло холодком. По всему телу пробежали мурашки. Эта женщина с самого начала читала все мои мысли. Я поняла, что проиграла, когда услышала замечание про «не хватает смелости расстаться с жизнью собственными руками». Возможно, она и была самой «смертью», которая наконец нашла меня.

Я не могла заставить себя открыть рот. Казалось, любое слово, которое сорвется сейчас с моего языка, может превратиться в сверкающий острый клинок и вонзиться в мое тело. В конце концов, я стояла на границе между жизнью и смертью.

– Каждый раз, когда уровень воды в ваших часах жизни будет меняться, вы сможете это видеть.

– Что? Как…

– Это значит, если сможете что-то изменить, я верну вам ваше время.

– Вернете время, которое сами же и отняли? Вы издеваетесь? Существо, которое предлагает приблизить смерть тому, кто не решается покончить с жизнью своими руками, вдруг возвращает мне время? Это даже не смешно!

Не в силах сдерживаться, я возмущенно подскочила с дивана. Бешено колотящееся сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. Я пробуравила женщину взглядом. На ее лице застыло все то же вежливое безразличие. Она медленно приблизилась ко мне, и я увидела, что в глазах снова бушует ураган. Словно в доказательство того, что раньше мне не померещилось.

– Вы будете мне благодарны.

– …

– Потому что, если что-то изменится, вы обязательно, непременно захотите жить.

Архивы книжного магазина

Я с детства любила книжные. В моих воспоминаниях того далекого периода магазин состоял лишь из плотных рядов сборников задач в твердой обложке, отражающих слепящий белый свет флюоресцентных ламп, и узких проходов, по которым с трудом мог перемещаться один человек, с длинными рядами некрасивых книжных полок по бокам.

И все же я любила его. Воздух в этом огромном пространстве был холодным, а в стенах не было окон, чтобы обложки книг не выцветали от солнечных лучей. Из-за того что помещение плохо проветривалось, в нем всегда стоял затхлый запах пыли и холодной бумаги, от которого чесался нос. Однако я любила каждое мгновение, проведенное в этом месте.

Иногда я думаю, что в моем становлении писательницей немалым было влияние мамы, которая немедленно откладывала все дела и вела меня туда, стоило заикнуться, что хочу купить книгу. Мама покупала любые книги, которые я просила, вне зависимости от содержания, и сама любила читать, поэтому по пути домой в бумажном пакете всегда терлись друг о друга обложки моих и маминых книг.