Книжный магазин воспоминаний. Что бы вы изменили, если бы могли вернуться в прошлое?

Мне двадцать шесть, темный ночной переулок. Я опустилась на землю на безлюдной улице и, рыдая, стучала кулаками по земле, пока не сбила их в кровь. Ровно семь лет. Семь лет… Почему это должно было случиться именно со мной, именно с моей мамой? Ведь она никогда не делала ничего плохого.

Ведь на этот раз это неправда? Нет, не может быть. Не должно. Пожалуйста, накажи лучше меня. Но мама… умоляю, хватит… останови эту жестокость.

Метастазы распространились по всему телу, теперь она не может двигать руками. Вы должны посовещаться в кругу семьи и принять решение по поводу продолжения поддерживающего жизнь лечения. Если решите прекратить его, поставьте здесь свою подпись.

Бог умер.

Как бы я ни молилась, просьбы не были услышаны. Согласно обещанию, данному маме, когда она еще была здорова, я поставила подпись и имя на соглашении о прекращении лечения. Ким Чживон. Имя, которое дала мне мама, стало именем, подписавшим согласие на ее смерть.

Мне двадцать семь. Смерть не забрала ее внезапно. Однажды она с невозмутимым видом открыла дверь палаты и несколько дней и ночей подряд провела рядом с маминой койкой вместе со мной. От ее присутствия я съеживалась, уменьшаясь в размерах, а смерть, питаясь моим страхом, раздувалась все больше, пока не нависла огромной тенью над маминой кроватью. С девятнадцати до двадцати семи лет. У меня было целых восемь лет, чтобы подготовиться к расставанию, и я думала, что буду в порядке. Я была уверена, что в последние мгновения маминой жизни смогу предстать перед ней твердой, несгибаемой, образцовой дочерью, какой старалась быть всегда… Не вышло. Мой внутренний мир был настолько тверд и несгибаем, что не смог упруго наклониться, чтобы затем снова выпрямиться в полный рост. Вместо этого он разбился вдребезги на тысячи мелких осколков.

Доказательство тому – книга в моих руках.

– Ох…

Я судорожно листала страницу за страницей, но ничего не менялось. Мятые, словно залитые водой и заново высушенные листы были изгвазданы черными размазанными кляксами. Забыв обо всем на свете, я, оглушенная, сидела на полу и машинально переворачивала их. Пока не появится что-то другое. Пока не исчезнут эти сырые, как после дождя, мятые листы.

– Это те самые кроки, о которых я говорила вам ранее.

– Кроки?

– Да, наброски. Они появляются вместо букв, когда у человека не хватает слов, чтобы выразить эмоции, – произнесла неизвестно откуда возникшая женщина, устраиваясь на полу рядом со мной.

В руке она держала свечу, огонек которой подрагивал за тонким прозрачным стеклом. Хозяйка книжного с безмятежным видом прислонилась спиной к книжной полке и вытянула ноги. Я опустила взгляд на раскрытую страницу. На ней была изображена спина брата, беззвучно рыдающего, стоя в одиночестве перед гигантским окном.

– В тот день, когда ваша мама умерла, вы, похоже, наблюдали за братом ее глазами.

– …

– Должно быть, пытались поставить себя на место мамы, беспокоящейся о вашем брате. Поэтому не было слов, чтобы это описать. В вашем словаре.

Эта новость огромным камнем упала на мою грудь. Стало трудно дышать. Перед глазами все расплывалось в дрожащем отблеске свечи, а под веками поднималась горячая волна. Вместо того чтобы согласиться с замечанием, я выдавила вопрос, который комом застрял в горле:

– Почему… почему эта книга в таком ужасном состоянии?

Она поставила свечу справа от себя и, слегка наклонившись влево, осторожно забрала книгу из моих рук.

– Такие потрепанные книги – это воспоминания, к которым вы обращаетесь чаще всего. Ведь чем чаще прикасаетесь к бумаге, тем быстрее она пачкается и мнется, верно? Значит, вы часто и много возвращаетесь именно к этому воспоминанию.

– Тогда что означают темные пятна?

– Со временем воспоминания имеют свойство забываться, портиться или искажаться. Буквы в книгах с забытыми воспоминаниями становятся четче, а те, что еще свежи в памяти, написаны бледными чернилами. Похоже, вы сильно хотели забыть этот день. Но чем сильнее стремились его забыть, тем чаще возвращались к нему. И каждый раз воспоминания понемногу менялись. Чернила растекались, сливались и в конце концов стали выглядеть вот так.

– Воспоминания имеют свойство искажаться со временем. Я… сама изменила свои воспоминания о том дне, – пробормотала я, словно разговаривая сама с собой.

Женщина обеими руками изобразила в воздухе круг.

– Они похожи на комок снега. Вы катите его по земле, и он становится все больше и больше, пока в конце концов вы перестаете с ним справляться.

– …

– То же и с чувством вины.

Хозяйка книжного сложила шар из воздуха и резким движением придвинула его к моей груди. Я ощутила внутри покалывание, словно взаправду проглотила комок снега, и невольно поднесла ладонь к тому месту, куда прикоснулась ее рука. Тело пробило дрожью от непривычного пронизывающего холода.

– Что здесь было изначально?

– …