Книжный магазинчик у озера

Старые гардины были набиты пылью, здесь все нуждалось в хорошей уборке, и это место давило. Зои раздвинула гардины и криво усмехнулась. Здесь все могло казаться ужасным… нет, тут же поправила она себя, здесь все и было ужасным. Она очутилась в чужой стране с непонятными людьми и ничего не могла с этим поделать, и она никому не нравилась, и кое-кто даже активно ее ненавидел, и ей нужно было работать в двух местах, но пока она не преуспела ни тут, ни там.

В книжной лавке у нее была странная хозяйка, которая явно испытывала неловкость – скорее из-за того, что Суриндер настояла на приезде Зои, уверенная, что Нине нужна помощь. И сегодня ей предстояло оставить Хари в том детском саду… Зои поморщилась.

Но за окном – отчаянно нуждавшемся в том, чтобы его помыли, – открывался захватывающий вид, это Зои должна была признать.

Утренний туман над озером делал восход абстрактным и пастельным, размывая розовые и золотые краски над горизонтом, придавая всему мягкие акварельные очертания. Зои внезапно осознала, что ей хотелось бы уметь рисовать. Она натянула на Хари его пижаму с изображениями пожарных, которая уже стала ему мала, и поднесла его к окну. Мальчик разинул рот, превратив его в букву «о», и показал на воду.

– Правда, очень красиво? – сказала Зои, прижимаясь лицом к его темным волосам. Даже если все остальное исчезнет, у нее все равно останется вот это – ее сын. – Правда, красиво?

Нина, сердясь, доедала второй завтрак.

– Нет, она милая, – говорила она, потому что Леннокса встревожило ее дурное настроение.

– Значит…

– Значит… ой, я не знаю. Она просто такая лондонская. Не уверена, сможет ли она понять, как здесь живут люди.

– Ну, ты могла бы сказать, что ты и сама очень бирмингемская, – с улыбкой сказал Леннокс.

– Хм… – промычала Нина. – Ну, все равно не думаю, что это будет проблемой. Просто мне кажется, та ее работа, другая, – чистый кошмар и что она от нас сбежит, поэтому не важно, поймет ли она, чего хотят люди в книжной лавке. А я окажусь в еще более тяжелом положении.

Нина вздохнула. Этим утром она чувствовала себя просто ужасно, но у Леннокса была масса дел, и она не хотела беспокоить его лишний раз. Леннокс обнял Нину и, улыбаясь, посмотрел на нее сверху вниз.

– Ладно, мы придумаем что-нибудь другое, – пообещал он.

На него всегда можно было положиться, и Нина обычно восхищалась этим, но только не сегодняшним утром, когда она была раздражена и не склонна к задабриванию.

Но все равно она прижалась головой к его груди.

– Ну почему все должно обязательно меняться?

Леннокс махнул рукой в сторону окна:

– Потому что жизнь меняется. Времена года меняются. Мир вертится. Старое сменяется новым… – Он погладил ее живот. – Новое… хорошее новое.

– Знаю, – ядовито откликнулась Нина. – Знаю я все это. Просто я чувствую себя такой… грузной.

– Ты никогда не выглядела чудеснее, – искренне произнес Леннокс. – Но все меняется.

– Кроме тебя, – отчасти успокаиваясь, заметила Нина.

– Ну да, – продолжая ее обнимать, согласился Леннокс. Он был неколебимым, как дерево. – Кроме меня. Глава 17

Очень скоро Зои выяснила, что если встать достаточно рано, горячую воду можно получить. И, совершенно не желая проявлять щедрость, она наполнила ванну, насколько смогла, и сидела в ней добрых десять минут, вдыхая обжигающий пар и наслаждаясь, пока вода не остыла настолько, чтобы можно было искупать Хари.

После этого она почувствовала себя немного лучше. Потом ей снова стало не по себе из-за того, что она истратила так много горячей воды. Может быть, Патрик мог бы принять ванну после нее. Она предложила это Патрику, но тот вообще высказал мнение, что ванну принимать незачем.

Миссис Макглон вернулась, слава богу, и явно удивилась тому, что за ночь никто не сжег дом.

– Тебе не следует пользоваться этой плитой, – сказала она. – Это небезопасно.

– Но как же мне готовить еду для детей?

– Да им все равно. Они довольны бананами. – Она сняла пальто. – Лучше заняться делом. Сегодня день люстр, и еще я должна вычистить камин в бальном зале.

Зои проводила ее взглядом. Она предположила – правильно, как оказалось, – что миссис Макглон пробыла здесь уже очень долго. Но Зои все же недооценила временны́е рамки: миссис Макглон была в этом доме с четырнадцати лет, поэтому пытаться изменить ее – все равно что пытаться изменить погоду. Деньги на хозяйство лежали в коробке из-под бисквитов, и Зои предоставлялась возможность самой делать покупки, а в конце каждого месяца ей должны были выдавать чек в качестве жалованья. Зои уже сто лет не видела чеков. Она предложила было платить ей наличными, но миссис Макглон посмотрела на нее так, словно Зои заговорила о биткоинах, так что Зои поспешила сказать, что чек ее вполне устроит, хотя она явно находилась весьма далеко от ближайшего банка.

Дети все так же сидели в кухне, все в той же грязной одежде, все так же таращились в свои гаджеты, и Зои не поняла, ложились ли они вообще в постель.