Книжный мотылек. Гордость (СИ)

— Увы, из всех наших знакомых только Амели и её кузина Соня способны отличить нас с первого взгляда.

Рауль, про которого за радостью встречи я почти позабыла, хмыкнул, и Петька с Пашкой тут же восприняли это как сигнал, чтобы обменяться с ним оценивающими взглядами. Я только вздохнула про себя, решив, что надо как-то сгладить возникшую напряженность, как Рауль меня опередил.

— Мы представлены, — сухо уведомил он. — Мое почтение, господа.

Под бравурные звуки марша поклон у всех троих получился на загляденье, прямо хоть в учебники по этикету заноси — ничего лишнего, никаких вольностей, но на секунду я явственно услышала треск наэлектризовавшегося от их взглядов воздуха. Призвать разыгравшееся воображение к порядку мне удалось не сразу. Увы, приходилось признать — симпатии между братьями Соло и Раулем не случилось.

Бурные аплодисменты, свидетельствующие об окончании марша, разрядили обстановку и позволили переключить внимание на оркестр, и, конечно же, на маэстро Натана, который кланялся не менее артистично, чем дирижировал залом. Отвлек меня Петька вопросом, заданным неожиданно витиеватым слогом:

— Мисс Дюбо, позвольте мне иметь удовольствие пригласить вас на котильон?

— Да, конечно, — удивленно отозвалась я, принимая его официальный тон и открывая бальную книжечку, в которой, к моему тайному огорчению, не было ни одной записи. — Какой из котильонов вы, мистер Соло, предпочитаете?

— Ближайший, — неожиданно хитро улыбнулся мне Петер, и подставил руку. — Поторопимся, ma ch`ere.

К моему огромному облегчению, никак не дававшаяся мне сложная система расстановки танцующих на императорском балу, оказалась головной болью не столько танцоров, сколько распорядителей — нам с Петькой не только указали необходимое место на паркете, но и проследили, чтобы мы заняли именно его. На этом неожиданности от братьев Соло не кончились — как только мы развернулись друг к другу для поклона, Петька с невозмутимым видом заметил:

— Птичка просила передать тебе привет.

Клянусь, в этот момент я бы так и застыла в книксене, если бы Петька, с улыбкой, не потянул меня за руку, заставляя встать.

«Петька все-таки голова», — думала я, кружась в вальсе с участником моего первого и единственного подросткового бунта. — «Вальсовый котильон „с выбором“ — отличная возможность переговорить без посторонних ушей». Танцевать с Петькой оказалось на удивление комфортно и легко — без сомнения в танце ведущим был он, но танец с ним был скорее равноправным партнерством. И да, этот вальс существенно отличался от вальса в Лукоморье, который я старательно пыталась забыть.

Наконец распорядитель подал команду остановиться, и мы, довальсировав до нашего места, остановились в ожидании. Правила этого котильона были просты — пара, оставшаяся в круге, разбивалась, и дама выбирала кавалера, а кавалер — даму, из которых составлялась вторая пара. Сделав вместе тур вальса, пары расходились — предыдущие выборщики возвращались на свои места, а оставшиеся в круге, в свою очередь, делали новый выбор. Единственное, что требовало внимание — не выбирать уже танцевавших людей, таким образом, рано или поздно тур вальса с незнакомцем или незнакомкой делали все. Первый выбор нас не коснулся, и мы с Петькой получили прекрасную возможность поговорить.

— Ты видел Соню? Когда? Как? — Я понимала, что со стороны мы с Петькой, перешептывающиеся с широченными улыбками, выглядим должно быть странно, но ничего не могла поделать. Радость от встречи со старыми знакомыми, весточка от кузины Сони, молчание которой, не смотря на мое бравирование, оказалось достаточно болезненным — все это рвалось наружу, сквозь светскую маску, которую было просто невозможно удержать.

— Мы летали на Кериму, — отозвался Петька. — Изначально мы летели на Кериму для того, чтобы увезти Соню домой. Её муж решил, что так будет лучше.

— Муж хотел её отослать? Одну? — Опешила я. — Что за бред? Он её совсем не любит?

— С чего ты взяла? — Удивился Петька. — Наоборот. Да я боялся, что на них глядючи, кариес заработаю — такой сироп! Зубы сводило!

— Тогда тем более не понимаю! — Возмутилась я. — Да расскажи ты толком!

— Ну, Сай, муж её, боялся за её безопасность, вот и настаивал на отлете.

— Тогда почему она осталась? И почему он не мог улететь с ней? Что-то изменилось? Ей там больше не опасно?

— Погоди, не все сразу, — взмолился Петер, и тут судьба в виде «водящей» дамы оказалась к нему благосклонна, и Петька отправился в круг, бросив на меня выразительный взгляд.