Книжный ниндзя

– Я вчера говорила и сегодня повторю: милфа – это не настоящее слово, – обиженно надула губы Фрэнки.

Санни рассмеялся и легонько поцеловал ее в лоб.

– Я люблю твой соревновательный дух.

У Фрэнки затрепетало сердце от его прикосновения, а еще больше – от этих первых двух слов. Они были вместе четыре месяца, и хотя теперь проводили вдвоем больше времени, чем поодиночке, ни один еще не говорил три коротких слова. «Я тебя люблю». Кэт говорила, что ей нужно взять себя в руки и сделать это. «Просто скажи!» – скулила она. И слова были у Фрэнки на кончике языка, на грани того, чтобы вырваться без предупреждения, и в последнее время все чаще. Но она боялась. Разве она действительно готова для таких обязательств?

– Милфа – это слово недопустимо в «скраббле», – сказала она снова.

Позднее Фрэнки открывала шкафчики на кухне и рылась на полках.

– У тебя закончились мюсли?

Она танцевала босиком по кухне Санни, одетая только в его просторную серую футболку. Ей нравилось ощущение босых ног на прохладной плитке, совсем непохожей на теплый деревянный паркет у нее дома.

Санни одной рукой обхватил ее за талию, а другой указал на скамью:

– Они вон там, как всегда.

Фрэнки прислонилась к нему, и он поцеловал ее в шею сзади. Потом она взяла коробку с мюсли, засунула внутрь руку, взяла горсть и сгрызла.

– Уверена, что не хочешь залить их молоком? – спросил Санни.

– Я же говорила: предпочитаю их всухую.

– Ты такая странненькая. – Санни снова ее поцеловал. – Так что, попробуешь сегодня вечером отыграться в «скраббл»?

– Конечно. После кей-попа, – улыбнулась Фрэнки.

– Кей-поп? Кэт до сих пор им занимается? – спросил Санни, наливая себе стакан апельсинового сока. Он все еще обнимал Фрэнки второй рукой.

– Да, тридцать шесть недель, и все в порядке. Хотя теперь она по большей части сидит в углу и смотрит, как я делаю вот это. – Фрэнки покрутила попой, прижимаясь к нему.

– Ты умеешь крутиться, девочка, – засмеялся он. – Так скажи мне: ты намерена сегодня попытаться что-нибудь написать? – поинтересовался он побуждающе.

Фрэнки поморщилась. «Блог». Она не могла ему рассказать. Не сейчас.

– Когда ты встречаешься с «Трансплантологией Австралии»? Какие чувства? – Фрэнки зажевала еще одну горсть мюсли.

Санни нахмурился, открыл рот, а потом закрыл, решив не принуждать ее ответить на его вопрос.

– Ужасно нервничаю. Господи, я просто надеюсь, что мы получим окончательное разрешение. – Санни посмотрел на часы. – Встреча уже через час! Черт, мне надо в душ.

– Не возражаешь, если я присоединюсь? – У Фрэнки заблестели глаза.

– Пожалуй, не против. – Санни ловко подхватил ее, закинул себе на плечо, и Фрэнки зашлась смехом.

* * *

– Перестань, – рявкнула Кэт. Она сидела, вытянув опухшие ноги на другой стул, а на очевидно беременном животе покоился томик Дженни Маккарти. Рядом с ней Фрэнки и Себ готовили стеллаж для «Недели детской книги», но Фрэнки каждую минуту отвлекалась на то, чтобы погладить живот Кэт.

– Не могу удержаться. Ты такая огромная. – Фрэнки продолжала завороженно прикасаться к животу Кэт.

– Ну спасибочки, Фрэнк.

– Да уж, теперь твой живот даже больше, чем твое эго! – фыркнул Себ, обвязывая «Радужную рыбу» ярко-красной ленточкой.

– Напомни, почему ты здесь, Себастиан? – огрызнулась Кэт, которая была не в настроении для его игр. Чем дальше заходила ее беременность, тем больше Себ ее раздражал.

– Я тебе базиллион раз говорил – сейчас в школе каникулы, поэтому я тут работаю. – Себ положил книгу с ленточкой на «Очень голодную гусеницу».

– Так что, я плачу тебе за то, чтобы ты меня оскорблял? – парировала Кэт. Себ закатил глаза и продолжил складывать книги молча.

– Такой большой круглый животик. Не могу поверить, что внутри маленький человечек. – Фрэнки восторженно гладила живот подруги, не обращая внимания на ссору Себа и Кэт.

– Хватит. Ты меня нервируешь.

– Крохотный человечек созреваает у тебя в животе. – Фрэнки водила ладонью кругами по растянутому свитеру Кэт.

Кэт сглотнула, хлюпнула носом, а потом тихонько завыла.

– О господи, Кэт. Извини. Не хотела тебя расстраивать! – Фрэнки убрала руку в сторону, неловко обводя пальцами тисненые буквы на обложке «Сказок на ночь для юных бунтарок».

Кэт снова издала вой, громко, и по ее лицу внезапно потекли слезы. На тридцать девятой неделе беременности она была уже вот-вот готова взорваться. Фрэнки неумело погладила ее по руке и растерянно улыбнулась покупателям, которые теперь глазели на хлюпающую развалину, в которую превратилась ее лучшая подруга.

– Я не готова заводить маленького человечка!

За прошедшие девять месяцев Кэт настолько погрузилась в курсы будущей мамы, закупки комбинезончиков и «Чего ждать, когда ждешь ребенка» (книгу и фильм), что как будто забыла, что в конце этого полета в твоей жизни появляется человек, с которым будешь связана до конца жизни.

– Я еще свою жизнь не прожила. И пока не хочу заботиться о другом, – жаловалась она.