Коби Брайант. Философия игры и жизни легендарной Черной Мамбы

Позже Джонсон и Брайант очутились в Нью-Йорке. «Мы добавили это в книгу Кейшона, – сказала она, – потому что однажды вечером Коби позвонил Кейшону, приглашая его “поклубиться”. “Ты же Коби Брайант, – сказал Кейшон. – Все знают, что тебе всего восемнадцать. Я не собираюсь проводить тебя в клуб”. Помню, я подумала, как это было весело».

На своей работе в И-Эс-Пи-Эн Смит часто освещала игры «Лейкерс». У команды были свои взлеты и падения, но у нее с Брайантом сложились хорошие отношения.

«Есть видеоклип, – сказала она, – где я беру интервью у другого человека, а он проходит мимо и взъерошивает мне прическу. У нас были хорошие, дружеские, профессиональные отношения, когда он уделял мне немного дополнительного времени в раздевалке, если мне это было нужно, лишнюю минуту своего времени. Просто все это казалось милым».

«Он был доступным, сердечным и хорошим парнем, с которым было приятно общаться, – сказала она. – Это было веселое шоу, шоу Шака и Коби».

За исключением тех случаев, когда это было не так.

«Он вел себя непоследовательно, – вспоминала Смит. – В один день он тебя любит, а на следующий день не будет с тобой разговаривать. С черными репортерами у него были отношения любви и ненависти. Он как бы выбирал своих любимчиков и разговаривал с ними. Одно время Рик Бучер был его любимцем. В один прекрасный день он будет общаться с черными репортерами, а на следующий день будет избегать их. Он был очень непоследовательным, и я не знаю почему. Я не знаю, был ли он смущен своей особенностью или чем-то еще. Но со мной он всегда был почти одинаковым».

Разговаривая с сестрой в тот день, Смит поняла, что ей лучше связаться со своими продюсерами, чтобы объяснить, что ее семья живет в этом районе, и узнать, нужно ли им, чтобы она села в самолет и летела туда.

«Сначала они сказали: “Нет, давайте подождем”, – вспоминала Смит. – А на следующее утро мне рано утром позвонили и спросили: “Как быстро ты сможешь туда добраться?” Как будто все находились в отрицании этого. Типа “да этого быть не может”».

«Ты думаешь, что знаешь спортсменов по тому ограниченному количеству времени, которое проводишь с ними, – заметила она, – точно так же, как они думают, что знают нас, но это не так».

В конце июня Брайант вылетел на частном самолете в Колорадо, где ему предстояла операция на больном колене, о которой он не сообщил «Лейкерс». В тот вечер, вскоре после того как он зарегистрировался в эксклюзивном отеле «Лодж и спа Кордильер» в городе Эдвардс, в округе Игл, в сопровождении трех телохранителей и своего личного тренера, защитника «Лейкерс» встретила девятнадцатилетняя портье за стойкой регистрации, которая и проводила его в апартаменты.

Позже портье сказала полиции, что, придя на работу в тот день, 30 июня, она узнала, что вечером должна была прибыть особая знаменитость под именем Хавьер Родригес. Она сказала, что надавила на портье, которая его регистрировала, которая и выложила, что «Родригес» – это Брайант, и, хотя ее смена должна была закончиться в семь вечера, она решила остаться, чтобы встретиться со звездой при его регистрации, в 22:30.

Во время регистрации Брайант пригласил ее в свой номер, чтобы она могла провести ему экскурсию по отелю. Хотя его телохранители стояли в коридоре и не пропустили бы даже коридорного в комнату Брайанта, портье сказала полиции, что знает черный ход в номер Брайанта и использовала его, чтобы ускользнуть от телохранителей. Как только она добралась до номера, Брайант присоединился к ней в ее краткой экскурсии по отелю.

После экскурсии, как оба позже расскажут властям, они вернулись в его номер и занялись «болтовней», затем прелюдией, затем снятием с нее черного платья и трусиков и тем, что можно описать только как грубый и в некотором смысле неудавшийся половой акт. Хотя она сначала не сказала следователям, что занималась с ним оральным сексом, позже она призналась в этом и сказала, что сделала это из страха. В полицейском отчете говорилось, что Брайант инициировал их обоюдное тискание, попросив обнять его.

Она сказала, что Брайант изнасиловал ее; позже он сказал полиции, что секс был по обоюдному согласию. Брайант признался, что предпочитал грубый секс и схватил ее за шею, что, по-видимому, подтвердилось на следующий день красной отметиной на ее шее, обнаруженной при медицинском осмотре, связанном с этим делом.

Как и многие изнасилования, этот вопрос быстро попадет в ситуацию «он сказал» – «она сказала» между обвинителем и обвиняемым. Обе стороны солгали или опустили детали в своих первоначальных допросах полиции, которые позже были исправлены.

Хотя юридические споры по этому делу растянулись на месяцы и оставались в центре ежедневных выпусков новостей, ситуация в конечном итоге свелась к нескольким ключевым фактам, которые относительно рано стали известны властям в ходе их расследования.