Коби Брайант. Философия игры и жизни легендарной Черной Мамбы

Появление Карла Мэлоуна и Гэри Пейтона вызвало среди болельщиков «Лейкерс» мгновенную эйфорию. Завербованные О’Нилом, эти двое отклонили существенные предложения других команд и подписали контракт с «Лос-Анджелесом», потому что это казалось отличной возможностью выиграть титул. Команда неоднократно становилась жертвой заслона и обхода против «Сан-Антонио» во время плей-офф 2003 года, и предполагалось, что Пейтон, отличный защитник, поможет преодолеть оборонительные проблемы команды. Мэлоун был именно тем мощным нападающим, который и был нужен команде на обоих концах площадки. Хотя ему было уже под сорок, Мэлоун оставался одним из самых подготовленных спортсменов в лиге.

Однако ни у того, ни у другого не было никакого опыта в сложном нападении треугольником Уинтера. Как правило, игроку требовалось два года работы, чтобы привыкнуть к чтению соперника на площадке и принятию решений, необходимых для атакующих действий. Оба, и Пейтон и Мэлоун, были известны своим большим мастерством в беговой игре, и оба сказали, что они планировали бегать как можно больше, чтобы избежать необходимости развертывания в нападении. В течение многих лет «Лейкерс» тормозило презрение О’Нила к бегу на площадке. Теперь, однако, Мэлоун предупредил центрового, что ему «лучше быть готовым выходить и бегать».

Это именно то, что команда и сделала в своей удивительной игре в течение первых двух месяцев расписания. «Лейкерс» стремительно продвигались вперед, используя энергию Мэлоуна и Пейтона, и в процессе им удалось значительно ослабить переживания по поводу неопределенного юридического статуса Брайанта. Когда они подняли свой рекорд до 18–3, «Лейкерс» пели дифирамбы, как одной из величайших команд НБА в истории.

«В первых матчах у нас были все, – вспоминал О’Нил, – и мы довольно хорошо смотрелись».

Однако сказка быстро закончилась, когда Мэлоун получил травму колена – первую серьезную травму в своей долгой карьере. Мэлоун был полон решимости быстро вернуться, но его травма первоначально была неправильно диагностирована, и его реабилитационные усилия только повредили колену еще больше. Это удерживало его в стороне в течение почти трех месяцев, и по мере того как результативность команды падала, напряженность между О’Нилом, Брайантом и Джексоном росла.

Особенно разрушительными были многочисленные поездки Брайанта в Колорадо на различные досудебные слушания, которые ему предстояли, что нарушало график командных тренировок и игр. За неделю до Рождества Брайант на рассвете вылетел в Колорадо на слушания, а затем сумел вернуться в «Стейплс Центр» как раз перед началом второй четверти игры, в которой его обвинят в том, что он слишком много бросал. Тем не менее, он решил исход с помощью броска в прыжке на последней секунде матча, который должен был начать серию уникальных выступлений в те дни, когда он появлялся на аренах, как судебных, так и баскетбольных.

В феврале в «Стейплс Центр» должен был состояться Уикэнд Всех Звезд, и предполагалось, что это будет отличной возможностью отпраздновать великую историю баскетбола в Лос-Анджелесе. Статуя Мэджика Джонсона возле «Стейплс Центр» в течение недели должна была быть открыта перед самой игрой, и множество старых игроков «Лейкерс» согласились помочь провести мероприятия этих выходных.

Так уж случилось, что дни, предшествовавшие этому событию, также принесли еще один раунд публичных ссор внутри команды. К сожалению, вопросы о взаимоотношениях в команде доминировали на мероприятии Всех Звезд и затмевали любое запланированное празднование. Несмотря на то, что команда выигрывала, Джерри Басс начал жаловаться на схему треугольником и то, как команда играла.

Главная новость пришла, когда владелец объявил, что команда приостанавливает текущие переговоры о продлении контракта с Джексоном. Когда появились эти новости, «Лейкерс» играли в Хьюстоне, в своей последней игре перед Уикэндом Всех Звезд.

«“Лейкерс” выпустили пресс-релиз о том, что они, по сути, отзывают свое предложение о контракте, – напомнил Аданде. – Это было дикостью. Перед игрой мы спросили у Коби о его реакции. “Мне все равно”, – сказал он. Именно тогда мы поняли, что между Коби и Филом существует серьезная пропасть. Шаку задали тот же вопрос, и он ответил что-то вроде: “Для Фила очень важно быть здесь. Если я собираюсь быть здесь, то я хочу чтобы и Фил был здесь”. Реакция Коби была просто очень холодной: “Мне все равно”. Я знал, что должен написать об этом. Я просто напечатал эти три слова на экране своего компьютера и смотрел на них около часа, потому что не мог поверить, что он сказал это».