Кочевник

– Нет, – категорично заявила девушка, зарубив на корню один из вариантов.

– Почему?

– Вдлуг ты обманываесь! Уйдес с писталетам, и все!

Шал спорить не стал. Оторвавшись от окуляра, оценивающе оглядел лежащее рядом стройное девичье тело, задержав взгляд на пятой точке, на которую раньше не обратил внимания. Фань это не понравилось.

– Сто смотлись?

– Задница у тебя клевая. Значит, пойдем вместе. Отвлекать будешь.

– Как?

– Ну… красота – смертоносная сила, – туманно ответил Шал, – особенно в степи…

Вариант был прост. Сначала, конечно, он планировал проползти в траве на пузе расстояние, что их разделяло, и там уже перестрелять людей Иргаша как куропаток, но осторожная китаянка оружие доверять не захотела. Тогда придется отвлекать внимание женским присутствием, а так даже лучше, пусть и опасней. Три мужика, увидев в степи молодую симпатичную девушку, вряд ли останутся равнодушны к ее появлению. Ну или два, если не брать в расчет Хызыра, – черт знает, как у манкуртов с либидо после изысканного восточного мозгоправства. Первые несколько минут их любопытство будет направлено на Фань, а потом заметят ее спутника. Точнее, спутницу, потому что с помощью одеял и каких-то тряпок, оказавшихся в багаже у девушки, Шалу постарались придать образ взрослой женщины, которая стесняется незнакомых мужчин. И пусть одеяло не паранджа, а тряпки не хиджаб, но узнать своего не давнего пленника они не должны, даже если обратят внимание на босые грязные ноги. А когда обратят, уже будет поздно. Для них. Он обещал их убить, значит, убьет. А уж слово-то старался держать всегда. Даже перед собой. Совесть меньше беспокоила.

К удивлению Шала, девушка этот план одобрила. Даже безропотно приняла его предложение и расстегнула несколько пуговиц на рубашке сверху и снизу, обнажив живот и талию, а края подвязала под грудью, сделав ее визуально объемней. Кобуру с пояса сняли, чтобы не вызывала подозрений. Фань была согласна с тем, что на колесах лучше, чем пешком, пусть для этого придется и пригрозить оружием. Святая простота, уж он-то пугать никого не собирался.

– Улыбаться умеешь?

– Аха! – Фань первый раз улыбнулась.

– Как подойдем ближе, улыбайся, будто ты маму родную увидела. Пошли! – Потом, уже скорее для себя, тихо пробормотал: – Врагу не сдается смелый казах, кирдык щас кому-то наступит.

Холм, который еще недавно был им наблюдательным пунктом, обошли по широкой дуге, стараясь углубиться в степь, чтобы их заметили уже у самого автомобиля. Направление пути рассчитали так, чтобы кунг постоянно закрывал их и от Хызыра, и от остальных, копошащихся под кабиной. Колеса с одной стороны уже были откопаны, и манкурт трудился с другой, в тени. Когда стало отчетливо слышно монотонное шорканье металла об песок, Шал с Фань приняли оговоренный порядок построения – девушка чуть впереди и справа.

Приближаясь сзади к автомобилю, Фань даже начала вилять бедрами, о чем Шал ее не просил – просто не додумался до этого. Получалось немного неумело, но привлекательно, для этих географических широт в самый раз. Их с детства этому учат или у них самопроизвольно нужные навыки просыпаются, когда того требует ситуация? Маловероятно, но тогда предположения о врожденном женском коварстве могут оказаться совсем небезосновательными.

Хызыр заметил их первым. Что-то сказал, и сначала один появился из-под кабины, а потом и второй вышел из-за автомобиля. Выстроились в ряд, как на смотре личного состава. Судя по их обескураженным лицам, такого зрелища они встретить в степи точно не ожидали, как Шал и предполагал. Молодая азиаточка, судя по одежде, свободных нравов, и ковыляющая позади, опираясь на посох, старая бабка в парандже. Фань еще стала поглаживать себя по бедрам при ходьбе, словно намекая: посмотрите, как я хороша. Вот кто ее этому учил? Пообещав себе быть с ней поосторожней, Шал выхватил у нее из-за пояса пистолет. Девушка, почувствовав, что давящего в поясницу куска стреляющего металла больше нет, тут же бросилась наземь, уходя с линии огня.

Первым выстрелом убил того, кто угощал папиросой. В качестве благодарности, чтобы потом его не мучить. Вторым выбил единственный глаз Хызыра. Третьим всадил пулю в плечо любителю пинать по почкам беспомощных пленников – тот уже развернулся к кабине и потянулся к оружию. Отбросив копье в сторону и сдирая с головы подобие хиджаба, Шал бросился к нему и врезал рукоятью пистолета по голове. Теряя сознание, тот узнал бывшего пленника, и в глазах, прежде чем они закрылись, воцарился ужас.

– Вот и все. Расставаться настала пора. – Шал оглядел поверженных противников, снял с себя одеяло и бросился к кунгу. Резко открыл дверь и отскочил в сторону, ожидая стрельбы. Нет, тихо. Осторожно заглянул туда, не опуская пистолета, и только тогда успокоился. Пусто. Только трое, как и несколько дней назад. Видимо, постоянно укомплектованное карательное звено. Ну теперь двое точно мертвы, а с третьим предстоит еще поговорить. Прояснить, так сказать, несколько вопросов.