Код человеческий

У русских хороший, светлый код, запечатленный в широкой улыбке солдата-победителя, щедром гостеприимстве сельского труженика, сосредоточенном взгляде ученого с карандашом у ватмана. Для кого же они побеждали, изобретали, выращивали? Для себя?..

– Марина, вы понимаете, что эксперимент со сквозной памятью удался? – почти кричал Семенов. Та, безусловно, все понимала, улыбаясь растерянной улыбкой и хлопая ресницами. – Игорь! Вы новый человек! Ваши предки мечтали о таком, стремились, чтобы следующие поколения осознавали себя во всем историческом богатстве! В вас сконцентрировалось все лучшее, что копилось веками. Если хотите – вы носитель чистой породы!

– Я один?!

Семенов весело захохотал. Марина взяла Кремова за руку.

– Посмотри на эти стеллажи, представь, что в каждой ячейке, как в пчелиной соте, – «новый человек». Вы уже запрограммированы быть собой, вам нравятся одни и те же вещи, вас заставляют трепетать звуки одного и того же горна, в ваших головах одинаковые приемники одинаковых волн, понимаешь? Неважно, где вы и в каких условиях живете!

– Каждому снятся одинаковые сны? – растерянно спросил Игорь.

– Вряд ли, – ответил вместо Марины Семенов, – все-таки видеть глазами умерших людей дано единицам. На то вы, Игорь, и определены ДОТом в число коммуникаторов НКО, чтоб различать малейшие токи ноосферы.

Услышанное породило больше вопросов, чем ответов. Почему одинаково воспитанные люди, можно сказать, частички одного целого, не проявляли стремления объединиться? Если уж ребенок Солнечного точно знал, что такое хорошо и что такое плохо, почему раз за разом переступал через себя в Мегаполисе? Он задал им эти вопросы.

Марина предположила:

– Ты как себя там ведешь? Играешь по принятым правилам или живешь в полном согласии с совестью?

Игорь вспомнил свои внезапные порывы: девушку с парнем на холодной остановке под моросящим осенним дождем, Евгения Митрофановича, такого разного, но всегда близкого, детей из молчановского приюта… Но в то же время в памяти восстала ежедневная злоба на нерасторопных водителей, медленных пешеходов, продажных копов. Ее, злобы, всплыло гораздо больше. Матвей, заразивший мечтой целое сообщество, вычеркнут из друзей и вызывает острые приступы брезгливости. Ну а сам-то Игорь что? Каков он, ребенок Солнечного?

«Два тебе, с минусом до китайского города Шанхая!» Кремов обреченно «застрелился» оценкой школьной «русички» Ольги Яковлевны. Что такое «Шанхай» и зачем туда тянется минус, навсегда осталось тайной, но от странной фразы так явственно разило беспощадным разочарованием учителя, что буквального перевода и не требовалось.

Игорь откровенно не справился: не уберег Юкэ, не распознал изменений в Матвее, слишком редко навещал Казимирова, сбежал из Мегаполиса, оставив таких как Жучок. Потери, потери, потери. Кроме того, не давала покоя еще одна мысль.

– Все плохо, друзья, – вздохнул он, – и я не разделяю вашего ликования. И еще я не понимаю, почему же такое идеальное общество, как Солнечное, погибло? В чем причина? Я просмотрел кучу слайдов, прочел рекомендованные вами книги, побродил по музею. Но там все так стройно и причесано, что не видно и признаков краха. И во снах ничего об этом нет!

Глава 97

Марина и Семенов замерли на мгновение.

– Уверен, пора приступать к третьему этапу и заканчивать эксперимент! – провозгласил Семенов, обращаясь к Марине.

Он потупила взор и кивнула в знак согласия. Озадаченный Кремов увидел, как из люка в полу бесшумно поднимается загадочное сооружение – что-то вроде реанимационной койки.

– Что это? – спросил человек.

– Разработка нашего НИИ, – объяснил Семенов, – называется «Ложе». Вам пора домой, Игорь. Там ответы на все вопросы. Признаюсь, предыдущие этапы эксперимента несколько затянулись, Ложе заждалось.

– Какой еще эксперимент? – воскликнул Кремов.

Марина взяла его за руку:

– Не стоит терять времени, доверься мне!

Выполняя указания Марины, Игорь обнажился и улегся на койке. В абсолютном молчании она долго присоединяла к его коже какие-то провода, щелкала тумблерами на консоли управления. Внезапно Кремову непреодолимо захотелось спать, он попытался сообщить об этом, но не смог. Проваливаясь в забытье, успел расслышать Эверестово:

– Наконец-то…

Глава 98

Игорь открыл глаза и увидел озабоченные лица Марины и тестя. Кремов неловко улыбнулся: губы, будто чужие, не хотели слушаться. «Как хорошо проснуться», – подумалось ему.

Николай Иванович вынул из нагрудного кармана в халате ручку и блокнот, всем видом намекая, что готов записывать, но Игорь не горел желанием диктовать. Марина теперь тоже улыбалась, склонившись над столом. Как же она прекрасна! Пока он отсутствовал, окрасила волосы в каштановый цвет, и таким ее каре нравилось Игорю еще больше, чем прежде. Оно сейчас рассыпалось песочными струйками, обрамляя любимое лицо. Большие, чуть раскосые глаза, ямочки на щеках…