Код Розы

ИЗ «БЛЕЯНЬЯ БЛЕТЧЛИ». МАРТ 1942 ГОДА

Не каждый день нам случается видеть в БП целого вице-адмирала, но вот внезапно к нам явился на обход сам начальник управления совместными морскими операциями. Позвольте, но разве весь смысл учреждений вроде нашего не в том, что начальству нельзя заглядывать к нам невзначай, когда ему только вздумается? У капитана Тревиса сделалось такое лицо, как будто он ненароком проглотил моль…

– Дядя Дикки, а ты-то что тут делаешь? – ахнула Озла, выскакивая из-за стола переводчиков. Следом за дядей Дикки в комнату набилась целая свита флотских в сопровождении нескольких перепуганных служащих БП.

– Я знал, что найду здесь моих любимых крестниц. – Вице-адмирал широко улыбнулся Озле и Салли Нортон; обе застыли от изумления, но это не помешало им поспешно перевернуть лежавшие перед ними на столе листки текстом вниз. – Вот я и подумал, почему бы не заскочить, не посмотреть, как у вас дела? Покажи-ка мне эту вашу знаменитую картотеку с перекрестными ссылками…

Озла заметила, с какой сдержанной яростью переглянулось стоявшее за спиной ее крестного начальство БП. Прекрасно, лучше просто некуда: теперь капитан Тревис полностью выйдет из себя. Она попыталась отступить на пару шагов, пока Салли вела лорда Маунтбеттена в отдел мисс Синьярд, но крестный взял Озлу под руку и пошел с ней по Четвертому корпусу. Сопровождающие тащились следом.

– Смотри там, приглядывай за моим сорванцом-племянником! Когда тебя нет рядом, Филипп вечно попадает в передряги. В прошлые выходные он разбил в лепешку мой «воксхолл» – ездил наперегонки с Дэвидом Милфорд-Хейвеном. Это ведь надо умудриться, парень избороздил все Средиземное море под обстрелом, и ничего, а в Лондоне во время затемнения получил-таки первое ранение…

Озла вежливо посмеялась. Осмотрев корпус, гости из Адмиралтейства гуськом вышли за дверь. Утренний дождь прошел, солнце сияло, и множество любопытных дешифровщиков толпились во дворе, чтобы поглядеть на важного визитера в кителе с золотым позументом с ног до головы.

– С другой стороны, мы же видели самого Черчилля, что нам какой-то адмирал? – расслышала Озла голос подошедшего из Шестого корпуса Джайлза.

– Мы пропали, – пробормотала оказавшаяся рядом с ней Салли. – Тревис нам головы оторвет, а потом повесит и расстреляет.

– Не болтай вздора. Мы же не виноваты, что дядя Дикки свалился как снег на голову.

– Подожди, сама увидишь. На вице-адмирала они орать не смеют, так что наорут на нас.

– Не буду я ничего ждать, мне работать надо. – Озла проводила крестного до особняка, затем вернулась в Четвертый корпус.

В последнее время народу в Парке прибавилось, каждую неделю прибывали новые нанятые: оксфордские студенты, секретарши-машинистки, продавщицы, комиссованные после ранения солдаты… Однако Четвертый корпус оказался почти пуст – сотрудники еще не вернулись после визита флотского начальства. Войдя в полумрак прямо с солнечной улицы, Озла приставила ладонь козырьком к глазам и вдруг уловила какое-то движение. Не то пола пиджака, не то юбка промелькнула перед ней и юркнула в дверь.

– Кто здесь? – удивленно окликнула она. По корпусу постоянно сновали люди, но, как правило, все они что-то бормотали, звякали кружками, а вовсе не прятались. Не пытались ускользнуть так, будто не хотели, чтобы их заметили.

Озла пошла следом и оказалась в комнате, которую в шутку именовали «Приютом дебютанток». Со временем полки, на которых мисс Синьярд аккуратно расставляла коробки с бумагами, превратились в настоящую картотеку – коробки от пола до потолка, все материалы подшиты в папки и снабжены перекрестными ссылками. Но сейчас крышки двух коробок, в которых хранились зарегистрированные донесения, лежали криво, словно кто-то второпях рылся в содержимом и бросил все как придется. «Наверное, кто-то запрашивал информацию», – решила Озла. Но все же прошлась по остальным помещениям и осмотрелась. В их отделе все оставалось на своих местах, дверь мистера Бирча была заперта. И вдруг ей показалось, что она расслышала чей-то шаг – тихий скрип кожаной подошвы по линолеуму. Она развернулась и направилась к выходу из корпуса.