Кодекс

Вернув батарею на место, Клинт достал из-под стола увесистый трансформатор, такой же антикварный, как и все остальное в лавке, настроил его, пощелкав тумблерами и подкрутив реле. Затем подсоединил к клеммам два паутинно тонких провода. Задержав дыхание, он осторожно ввел их в разъемы в головогруди бота. В открытом абдомене загорелся тусклый светодиод.

— Надо же. И правда живой. Пусть подзарядится немного. Дека у вас есть?

Вместо ответа, Роланд хлопнул по поясу.

— Хорошо. С этими ботами сложность в том, что они используют древний протокол связи. На нынешних деках по умолчанию нет драйверов для него. Потому даже с рабочим экземпляром сложно установить соединение. Но я знаю, где их можно скачать, вместе с эмулятором сервера, он тоже понадобится. Сейчас отправлю ссылку.

Напарник на мгновение посмотрел в никуда, кивнул.

— Готово. Дальше что?

— Дальше стандартно. Теперь нейро должно распознавать его как корректное устройство. Просто подключайся и все.

В этот раз Роланд несколько долгих минут смотрел в одну точку. После чего хмыкнул и улыбнулся.

— Данных тут и правда немного. Но в логах бот время от времени писал координаты. Особенно интересны те, что записаны сразу после первой активации. Догадаешься, куда они указывают?

— На город, которого нет на карте? — предположила Мари.

— В точку.

После того как они вышли с кладбища электроники, Роланд ненадолго исчез. Когда он вернулся, в руках он нес продолговатую бутылку из зеленого стекла, в которой плескалась светлая жидкость.

— Думаю, у нас есть повод отпраздновать удачную догадку.

— Не рановато ли? У нас все еще нет конкретных доказательств, что Никита скрывается именно там. И даже если мы не ошибаемся, туда нужно еще добраться, и найти его в целом городе, без всякой помощи. Кроме того, — Мари с подозрением посмотрела на бутылку, — это же алкоголь? А ты ведь говорил, что здесь не продают ничего нелегального.

— О делах подумаем потом. А это шампанское, да. Что до нелегальности… Когда на твоей памяти последний раз кого-то арестовывали за нарушение сухого закона? Он все еще в кодексе, но соблюдение давно уже никого не волнует. Артефакт прошлого.

— Я ведь могу легально накрыть распространителей. Заодно улучшу себе и участку статистику раскрываемости.

— Можешь, — Роланд открутил проволоку, и теперь аккуратно выкручивал пробку, — Но не будешь. Признайся, тебе же любопытно. Кроме того, если помнишь, ты мне обещала доказать свою порочность. Ну так вот твой шанс.

Со сдавленным хлопком, пробка выскочила из горлышка. Тонкий язык тумана вытек из бутылки, распространяя необычный, но интригующий запах. Напарник принюхался.

— Повезло. Не превратилось еще в уксус. На самом деле не знаю, действует ли оно на людей с имплантами. Биохимия, по идее, та же, но мало ли.

— Только один способ узнать. Бокалы ты, я так понимаю, не захватил?

— Конечно, нет. Мы не допотопные буржуа на званом ужине, а копы на блошином рынке в заброшенном здании. Нам положено пить прямо из горлышка. Прошу.

Майор приняла бутылку из его рук, отпила сначала небольшой глоток, затем другой. Вкус был смутно фруктовым, с легким покалыванием углекислоты и непривычной горечью на фоне. Она вернула шампанское напарнику, и тот не задумываясь опрокинул ее.

— Впрочем, некоторые приличия можно и соблюсти. Тут есть кафе, можем присесть там и заказать какой-нибудь десерт, — сказал он.

Кафе представляло собой участок атриума, где беспорядочно были расставлены пластиковые столы и стулья — еще одно антикварное нарушение, отметила про себя майор, пластик был запрещен в Магне. Роланд заказал по куску торта на каждого, сел напротив Мари. Открыл, было, рот, будто хотел сказать что-то, но осекся. Вместо этого снова отхлебнул из бутылки и передал ее майору. Молчаливый обмен продолжался некоторое время. Принесли заказ — два треугольника слоеной выпечки. Мари отрезала вилкой кусочек на пробу. Во вкусе чувствовалось что-то натуральное и, несомненно, тоже запретное. Шампанское уже кончилось, когда Роланд окончательно собрался с духом высказать то, что явно давно уже было у него на уме.

— Мари, слушай. Я не слишком дружу с намеками и неявными сигналами. Да и с явными, пожалуй, тоже. И не люблю ходить вокруг да около. Потому хочу сказать тебе… Или спросить у тебя… В общем хочу выяснить, прямо и четко, — он снова остановился, подбирая слова.

— Продолжай, — мягко сказала майор. Она примерно представляла, что услышит дальше. Перспектива немного пугала, потому что она сама еще не знала, что ответит.

— Суть в том, что ты меня запутываешь. Скажешь иногда такое, что я не знаю, что и думать. Вот скажем сегодня, насчет свидания. Я слышу такое и не знаю, настоящий это флирт, или неудачная шутка, о которой ты и не думаешь, что я могу воспринять ее всерьез. Хочу воспринять всерьез. Потому я и называю тебя наивной невинностью. Потому что представить тебя флиртующей я тебя просто не могу. И выходит так, что ты играешь с моими чувствами, сама того не замечая. Поэтому. Поэтому, собственно, вопрос. Что ты действительно обо мне думаешь? Ты и я, может из этого что-то получится.