Кодекс бесчестия. Неженский роман

В самолете на Сардинию Платон не думал ни о своем хояйстве, ни о войне, которая чуть затихла, но в любой день могла вспыхнуть с новой силой. Даже о приватизации порта в Хабаровске не думал. Тем более не думал он об опасности. Его мысли занимал только сын. Скоро Павел прилетит в Москву, и надо навести порядок у него в голове. Зачем Павлу девчонка, пусть и с оксфордским образованием, если в ней все равно рано или поздно проснется мелкое, бесполетное, наверняка потребительское отношение к миру? А значит, и к собственному мужу.

– Как объяснить Павлу, что нельзя жениться раньше тридцати? Он повторяет мою ошибку. Кто не способен учиться на ошибках других, необучаем в принципе, – снова повторял Платон в самолете жене.

У Вики с Павлом были свои собственные, на редкость теплые отношения. Она подбрасывала Павлу деньги, когда бывала в Лондоне, – так, в знак заботы, потому что Павел в деньгах не нуждался. Она не жалела времени на поиски подарков для приемного сына, а Павел принимал их с восторгом, хотя ему были глубоко безразличны рубашки и костюмы с Jermyn street и Saville Row, ему вообще было начхать на лейблы. Тем не менее он радовался Викиной радости и тут же напяливал обновки. А Вика приходила в умиление от того, как правильно выбрала подарок и как смотрится Павел в этом шмотье. Платону было приятно.

В Викины представления совершенно не вписывались браки с людьми «не нашего круга». Такого варианта она просто не допускала. Поэтому к терзаниям Платона по поводу сына относилась философски и рассудительно:

– Жизнь все, конечно, может склеить, только зачем эти усилия? В лучшем случае – годами приспосабливаться. Кому нужны эти компромиссы? Павел откуролесил свое, сейчас ему захотелось женщину, удобную, как домашние тапочки. А та – не будь дура… Эта искусственная гармония взорвется в один день. И еще дети, не дай бог. А у Павла, по сути, – миссия, быть его женой способна не каждая.

– Вот именно, – глядя в иллюминатор на слепящее солнце, откликнулся Платон. – Он должен поработать в Merill Lynch. Года четыре, не больше. Параллельно помогая мне управлять нашей империей. Из Лондона, конечно. А потом стоять бок о бок со мной. Не хочет жить в России – не надо. Но будет тут сидеть в каждом совете директоров, рулить вместе со мной всей группой. Захочет что-то продавать – пускай. Это другое поколение, у них взгляд зорче. Мне моя всеядность уже мешать начинает, а Павел должен создать то, что станет ядром группы в XXI веке. Четыре года, чтобы этому научиться в Merill Lynch, – и вперед. А женится – тут теща, сестра этой девки, вся эта семейка, тьфу! Горизонты потеряет, и все. Думаешь, я сумею ему это объяснить?

– Он, как и ты, встретит настоящую любовь много позже, – задумчиво сказала Вика. – Но меня поражает твоя заботливость. Это не в твоем характере, и еще… я много читала… Считается, что детдомовские дети вырастают жестокими, и ты жесток. Но от этого еще более поразительна твоя забота. И обо мне, и о сыне. Поразительно твое отношение к друзьям…

– У меня нет друзей, – буркнул Скляр. – Пойду подремлю…

Он встал, прошел в хвост самолета, где перед дверью в ванную комнату стояли два дивана. Улегся, накрыв ноги пледом. Неужели они окончательно разошлись с Александровым? Это было бы ошибкой. Константин и Коля – настоящие мужики, со стержнем. Можно сказать, у них есть свой кодекс чести. Ясно, что Александрова не мог не травмировать альянс Скляра и Белякова. Но этой стороне их размолвки Платон не придавал значения. Никакого предательства, это бизнес. Не достался бы Русмежбанк «Развитию», так достался бы кому-то другому. Банк же был не жилец. Может, и выстоял бы, но тогда зачем Александрову заштатный банк? Цепляться за него только потому, что когда-то он создал его собственными руками? Мало ли что мы создаем своими руками. Всегда надо быть готовым расстаться с тем, что создал. По возможности – себе не в убыток.

Зато Скляра не переставал царапать разговор с Александровым на даче, странная реакция Кости на рассказ о новой девке Павла. Непонимание – хуже размолвки. Скляр не мог понять, почему тот явно вышел из себя, практически пошел вразнос от этой истории, которая к нему не имеет никакого отношения. Ну разве только его давнишний роман с мамашей этой девицы… Платон поднялся с дивана и снова уселся в кресло рядом с Викой.

– Я вот что думаю – когда Павел приедет, надо будет устроить большой сбор. Позвать Александровых и Трофимовых. Забуриться на весь день на водохранилище. Яхты, катера, скутеры… Павла с Сережкой познакомить, у Коли две девчонки растут. Всем вместе и поехать. Я еще Эдика прихвачу. Тоже с женой и сыном… Устроим детский праздник. Это только кажется, что они взрослые.

– У тебя охлаждение с Костей? – тут же среагировала Вика.

– Что-то похожее. Надеюсь, временное.

– Платон, ты не должен его терять. Костя – редкий человек. Слушай! Я разве тебе не рассказывала, как мы с Катькой однажды застукали его с женщиной в Harrods?

– Он что, на шопинге был с другой бабой?