Кодекс боя

Эзо выжил, потому что Цитадель отозвала всех конкурентоспособных гриваров из Общественного правосудия и, отобрав лучших, сделала их рыцарями для выступлений на внешнем фронте. Командование заявило, что не позволит топовым бойцам Эзо тратить лучшие годы на разбирательства в отношении заключенных и бедных крестьян. Скаутская программа была открыта только потому, что отец Каллена, Стенли Олбрайт, жертвуя Цитадели смехотворные суммы, хотел получить в свое полное распоряжение новое подразделение.

– Мы скауты, – с нажимом повторил Каллен. – У нас очень специфическая работа. Цитадель выделяет нам средства для покупки талантов. Каждый из вас имеет для этой цели свой, регулярно пополняемый фонд. Использование иных способов недопустимо. Скаут не сражается в круге, точно какой-нибудь наемник. – Каллен стрельнул глазами в сторону Мюррея. – Делать так – значит выставлять себя в глупом свете. Слабаками. Представьте, что будет, если киротийцы увидят, как наши скауты, словно дикари, дерутся в круге. Как будто у нас нет никакой организации. Они наверняка этим воспользуются. – Командор снова посмотрел на Мюррея. – Такого рода нарушения неприемлемы. Каждый случай самовольства будет рассматриваться в индивидуальном порядке, но имейте в виду, никто не избежит наказания.

Сойдя с подиума, Каллен спустился с балкончика по винтовой лесенке и направился к скаутам. Те уже поднялись; теперь они поздравляли друг друга и обменивались слухами о новых талантах.

Мюррей остался сидеть.

– Слышал, Гилштак Толиат недоволен своей командой и может слинять из Десови, – тихо сказал стоящий поблизости скаут другому.

Мюррей фыркнул, мгновенно разгадав хитрость говорящего. Тот явно намеревался отправить коллег в высокогорья Десови с практически невыполнимой миссией, чтобы самому, воспользовавшись отсутствием конкурентов, заняться другой, уже выбранной целью.

У таких скаутов отсутствовало понятие чести. Пробиться вперед, получить комиссионные за открытый талант и в конце концов занять более высокий декоративный пост в подразделении.

Подобные интриги – не для гривара, шепоток в тени – не для гривара. Дело гривара – сражаться.

Мюррей уже собрался уходить, чтобы пораньше вернуться в барак, когда к нему подошел командор Каллен.

– Поскольку вы на самом деле не такой тупой, каким кажетесь, скаут Пирсон, то, конечно, поняли, что, говоря о самовольных, я имел в виду вас, – снисходительно сказал Каллен.

Мюррей встал, горой нависнув над худощавым, жилистым командором.

– Говорите, что хотите сказать, и не задерживайте. Мне нужно поработать.

Каллен посмотрел на него, слегка наклонив голову набок:

– Поработать? То есть поработать как скаут? Пожалуйста, только не говорите, что пытаетесь подготовить к Испытаниям своего новичка, этого серого бродяжку. Если это так, то, возможно, скаут Пирсон, я ошибся и на самом деле вы тупой. – Он демонстративно пожал плечами. – Возможно, будь ваш парень здоровяком, как подопечный Эйрика, или хотя бы крепышом, он прошел бы Испытания. Но, судя по тому, что я слышал, он самый обычный мальчишка, случайно выигравший несколько боев в каком-то круге Подземья. Неизвестно почему вы решили позаботиться о нем, взяли на себя определенные обязательства, рискнув при этом репутацией всего нашего подразделения.

Мюррей молчал и только смотрел на командора сверху вниз.

– Вы не просто поступили глупо, но и выставили Цитадель в невыгодном свете. Вы повели себя непрофессионально. Будь моя воля, вас бы здесь уже не было. Скажу больше, вас бы не было здесь уже после первого года. Вы не показали качественной скаутской работы. К сожалению, у вас, похоже, есть дружки в Командовании, которые считают, что вы еще на что-то годны. Но попомните мое слово, скаут Пирсон, старик Эон не вечно будет на вашей стороне. Еще одно нарушение субординации, и я лично позабочусь о том, чтобы вы до конца своего Пути работали в обслуге.

– Это все, командор Каллен? – не скрывая сарказма, спросил Мюррей и повернулся к выходу.

– Да.

Уже на пороге гривара догнал оклик Каллена.

– И еще кое-что, скаут. Ваше финансирование урезано в этом цикле. У вас нет комиссионных.

Он, наверное, рассчитывал, что Мюррей станет спорить, оправдываться и умолять, как какой-нибудь торгаш.

Но Мюррей даже не оглянулся.

Сего прыгнул, рассчитывая на проход в ноги, и почти распластался на животе. Маса легко отступил и ткнул его головой в землю.

Сего быстро поднялся, подскочил к Масе, сменил стойку на левую и тут же снова принял традиционную, проверяя реакцию противника.

Желтые глаза гривара Масы отличались более темным, чем обычно, оливковым оттенком, из-за чего прочитать в них что-то было труднее. Сего знал, что Масе по меньшей мере тридцать, но выглядел он намного моложе и мог сойти за гривара-новичка. Длинная грива темных волос хлестала его по плечам при каждом быстром движении.

Держась вне зоны досягаемости, Сего провел серию ложных джебов. Обычно за этим следовал внутренний кик или что-то еще для сближения с противником и выведения его из равновесия. Однако против Масы традиционные способы не годились.